— Юрий, давай этот вечер проведем вдвоем, у меня.

— Хорошо. Только я на пару минут домой заскочу, вещи выложу и в магазин схожу.

Остановив автомашину возле Татьяниного подъезда, они вышли. Рудаков достал из багажника сумку с вещами Татьяны и занес в квартиру.

— Скоро буду. — Сказал он, и вышел. Достав из автомашины кейс и сумку, он прошел к себе. Минут через десять, Юрий спустился. В магазин он решил не ходить, а съездить в шашлычную, к Ашоту, которого знал еще по оперской работе. Во время квартирного разбоя, на квартиру Ашота, двое подонков надругались над его дочерью, а затем убили ее. Юрию повезло, преступление он раскрыл по горячим следам и отморозков закрыли на СИЗО. До суда оба не дожили. Один скончался из-за передозировки наркотиков, хотя раньше их не употреблял, а второму сокамерники отбили ливер и через пару недель он сдох. Сколько это стоило Ашоту, не известно. Но Юрия он принимал как родного сына. Чем тот, в пору оперского безденежья, и пользовался, не злоупотребляя доверьем. Пара шампуров с горячим мясом, гранатовый соус, лаваш и это тогда, когда живот прирастает к позвоночнику. Ашот, для Юрия, готовил всегда сам. Увидев его, выходящим из джипа, одетого с иголочки, старый шашлычник только зацокал языком.

— Здравствуй дорогой. Давно не заходил к старому Ашоту.

— Здравствуй Ашот. Как видишь, заехал.

— Я, слышал, что ты ушел из милиции?

— Ушел.

— Ой, как плохо. Ведь, на таких, как ты, все и держится.

— Не льсти. Есть опера намного лучше меня.

— Есть, но вы уходите, а приходят молодые, голодные. Подвернешься, как волки объедят до последнего хрящика. Живут по принципу, дали пистолет, и крутись, как хочешь.

— Ашот, какие-то проблемы?

— Юра, ты же знаешь, что свои проблемы я решаю сам. Вот только дочь не уберег.

На глазах старого армянина заблестели слезы. Всхлипнув, он спросил.

— Юра, тебе как всегда?

— Ашот, сделай четыре шампура и бутылку хорошего вина.

Получив пакет с заказом, Юрий протянул деньги.

— Юра, не обижай меня, ты для меня как сын. Сделаю все, что скажешь.

— Ашот, когда у меня с голода выкручивало желудок, ты всегда помогал мне, а теперь я хочу помочь тебе. Деньги сейчас у меня есть. Предлагаю остаться друзьями, а друзья должны быть на равных. Если кто-то кого-то попирает ногами, это уже не дружба. Если тебе нужна помощь, я всегда помогу, нужна помощь мне, ты поможешь. А деньги, это так, разноцветные бумажки. Купи, лучше, на них венок дочери, от меня.

— Хорошо, Юра, так и сделаю. Спасибо, что старика не забываешь. А ты беги. Я же вижу, что тебя женщина ждет. Беги сынок, нельзя заставлять женщину ждать.

Утром Рудаков встал рано, нужно было приготовиться к встрече с шефом. Напомнив Татьяне об элементарных правилах конспирации, он прошел в свою квартиру. Побрившись и выпив чашку свежезаваренного кофе, Юрий оделся как на прием к министру. В девять он был уже в офисе. Ставров находился в своем кабинете. В приемной сидели секретарь и Владимир. Юрию даже в первый миг показалось, что человека подменили. Расправившиеся плечи, короткая прическа, костюм, ладно сидящий на атлетической фигуре, а главное взгляд, ставшим из тускло-серого, нагло-вызывающим. Поздоровавшись, Юрий попросил секретаря доложить о себе. Сергей Иванович, услышав по селектору, что Юрий ожидает в прихожей, распустил сотрудников, которые собрались на совещание и приказал немедленно войти. Недоумевающие сотрудники, для которых такое окончание совещания было своего рода ЧП, разошлись.

— Закрывай дверь и садись ближе. — Распорядился Хряк.