Моисетта, как и ее старшая сестра, пришла в восхищение при виде лежавшего в коробке чудесного светловолосого создания в роскошном белом атласном платье.

– Какая красивая! – шепнула Лили.

– О да! – кивнула Моисетта.

Лили осторожно сняла пластиковую крышку, вынула куклу и поставила ее. Моисетта пристально наблюдала за этой сценой, будто участвуя в действиях сестры.

Потом Лили погладила золотые волосы куклы, и этот жест подбодрил Моисетту. Наконец Лили расцеловала розовые кукольные щечки, а Моисетта зарумянилась, будто поцелуи достались ей.

– Моисетта, а как же твой подарок?

Девочка лишь через десять секунд сообразила, что родители обращаются к ней. Они упорствовали:

– Тебе что, не интересно узнать, что там?

– Мне нравится кукла.

– Ты права, кукла очень красивая.

– Она мне нравится, – заявила Моисетта, прижимая к себе куклу.

– Да, но это кукла Лили!

Они вырвали у Моисетты игрушку и решительно вручили ее Лили:

– Держи, это твоя!

Моисетта, поразмыслив несколько мгновений, протянула раскрытую ладошку к Лили, и та отдала ей куклу. Родители встали между девочками. Пора было переходить к насильственным мерам.

– Ну все, хватит! Не надо всех путать. Оставь в покое подарок Лили. Разверни свой.

От этого угрожающего тона Моисетта непроизвольно заплакала.

– Вот дуреха! Тебе вручили подарок, а ты на него даже не взглянула. И к чему вся эта канитель…

Моисетта понимала лишь то, что больше не имеет права поступать, как ей вздумается. Лили кинулась к ней и обняла, заходясь в рыданиях. Успокаиваясь, Моисетта уронила еще несколько слезинок, потом оценила ситуацию: мать настойчиво протягивала ей красный пакет.

Нехотя покоряясь, Моисетта с замкнутым выражением на лице разорвала бумагу и извлекла великолепного медвежонка.

– О, какой красивый медвежонок! – воскликнули родители, стремясь подбодрить ее.

Моисетта посмотрела на него, наморщив лоб.

– Тебе нравится?

Обернувшись к сестре, которая с жадностью рассматривала медвежонка, девочка выдохнула:

– Да.

Чувствуя себя покинутой, она снова взяла куклу.

Сопротивление крепло. Взволнованные родители повысили голос, Моисетта расплакалась, Лили из солидарности тоже заревела.

– Нет, Лили, только не ты! Тебе не стоит ее поощрять! И не стоит вести себя так же глупо, как Моисетта.

Оскорбления прекратились, хлопнула дверь, и родители удалились, оставив всхлипывающих девочек на полу среди бумажных обрывков – безжизненных призраков подарков.

Этот день рождения рассек единство близнецов: у них возникло смутное понимание, что каждая существует сама по себе. В четыре года они родились заново, но на сей раз как двое. Две разные девочки. Лили и Моисетта.

Для Лили это была просто новая информация; для Моисетты – траур. Теперь она не только перестала быть сестрой, она оказалась в одиночестве. Более того, ее воспринимали хуже, чем прежде. Кто из нас в детстве не был поражен, внезапно обнаружив зазор между собой и прочим миром: ты вдруг осознавал, что существуешь в отрыве от остальных, ты другой, одинокое тело среди чужих, тело, в котором зреет уникальный интеллект. Сознание несправедливости…

Для одних это был проблеск во тьме, для других – лишение прав. Если для первых приподнималась завеса, то вторые попадали в каменный застенок. Одиночество – это царство, где одни восседают на троне, а другие пытаются на ощупь выйти за границы замкнутого пространства.

Осваивая окружающий мир, Лили испытывала радость, к тому же она исследовала его вместе с сестрой-близнецом! Но взъерошенной и недовольной Моисетте вселенная казалась негостеприимной, она заметила, что присутствие сестры уменьшает ее собственное влияние, размеры, превосходство… Так на пятом году жизни Лили получила сестру, а Моисетта – соперницу.