В клуб я вошла ровно в шесть вечера через служебный вход. Вокруг стояла подозрительная тишина. Так, что-то точно замышляется. Я направилась к своему кабинету (вернее нашему с Дени), но когда открыла дверь, то на миг подумала, что не туда попала или у меня с головой что-то не то.

Да, кресло, мой стол и то, что на нем были здесь, но вот все остальное… Все следы перестановки исчезли, вернее все приняло законченный вид. Появился современный стеллаж, на котором были аккуратно разложены все бумаги и папки, которые раньше лежали в беспорядке. А еще рядом с моим столом стоял черный кожаный диван, над которым висела замечательная картина в стили фэнтези (хорошо хоть не какой-нибудь современный экспрессионист). Помимо этого появилась еще целая куча вещей: современная настольная лампа, люстра, канцелярский набор — это то, что сразу бросалось в глаза. Та-а-ак… Значит, Дени провернула все это за один день. Лихо. То, что это она, я не сомневалась.

Словно в ответ на свои мысли, я услышала голос Дени:

— Привет, Лео. Ты уже пришла?

Обернувшись, я увидела, что она стоит в дверях и улыбается, что-то пряча за спиной.

— Ты сегодня потрясающе выглядишь! — воскликнула она, а потом протянула мне празднично украшенную коробку со словами, — Поздравляю тебя с днем рождения, солнышко!

Мы, конечно, обнялись, поцеловались — как же без этого. Только потом я приняла коробку. В ней оказался прелестный мягкий медвежонок, под которым находился музыкальный диск — именно его я очень долго искала. Еще раз обняв Дени, я сказала:

— Спасибо. Это просто прелесть!

— Рада, что тебе понравилось.

— Кстати, как тебе удалось так быстро все здесь закончить?

— Ну… — она потупила взгляд. — Секрет фирмы. А ты не хочешь пройти в зал?

— Ладно, идем, — кивнула я, уже догадываясь, что за этим последует.

Едва мы вошли, как тут же вспыхнул свет, и наши музыканты заиграли ту самую праздничную песенку, которую я напевала утром. В зале собрались все мои коллеги, которые чуть не оглушили меня своими поздравлениями, а на столе стоял огромный торт со свечами.

Как и положено, я их задула, загадав желание, и тем самым объявила начало праздника. Раздался хлопок открываемого шампанского. Я начала резать торт, когда услышала за своей спиной до боли знакомый голос:

— Надеюсь, я тоже могу рассчитывать на кусочек?

Я резко обернулась и увидела Андрэ. Он, как и обещал, был с подарком, а еще с букетом цветов. Но роз среди них не было (видимо, он все же догадался, что я их не люблю, а может подсказал кто). Хоть лицо его и загораживал букет, но я знала, что он улыбается.

Вручил он мне все это с длинной и витиеватой речью, смысл которой сводился к тому, что пусть этот праздник будет для меня самым-самым, пусть я всегда буду воплощением прекрасного (или что-то в этом духе) и так далее, и тому подобное. Сразу видно — человек подготовился. Но я была не готова к подобной тираде, поэтому я, воспользовавшись паузой, протянула ему тарелку с куском торта и, премило улыбнувшись, сказала:

— Держи, заслужил! И спасибо за подарок.

— Ну, ты его хоть открой, — ничуть не смутился Андрэ. Мне даже иногда кажется, что подобные мои выходки доставляют ему удовольствие.

Открыв подарок, я обнаружила изящную статуэтку эбенового дерева, изображающую пантеру в прыжке с горящими глазами, сделанными из камней. Мило, и намек понятен.

— Очень симпатично, — улыбнулась я.

— Когда я ее увидел, то сразу понял, что она тебе очень подходит, — довольный собой прокомментировал Андрэ.