Изменить размер шрифта - +

Тоби не знал о рождении внука, потому что после того как он отвез женщин в больницу, Физз упросила его разыскать Макса. Тоби послушно отправился на Пиккадилли-серкус, где даже в военное время можно было взять такси. Он выехал в Портсмут первым же поездом с вокзала Ватерлоо.

 

* * *

Тоби сам поехал в Портсмут, потому что Макс как можно быстрее должен был узнать о том, что произошло. Письмо вполне могло затеряться.

Выйдя с вокзала, он остановил старый «Остин». Тоби объяснил шоферу, что ему срочно надо добраться до Сент-Томас-стрит. Водитель помчался со скоростью, превышающей все ограничения. Когда Тоби забарабанил в дверь, в коридор высыпали все обитатели дома, зевающие молодые люди в пижамах. Единственным, кто не вышел, был как раз Макс, спокойно спавший в задней комнате на последнем этаже.

Тоби разбудил его. Макс пулей слетел с кровати, мгновенно оделся, засыпая вопросами отца.

– Папа, здесь нет телефона. Мне придется на велосипеде съездить в порт и попросить увольнительную на сорок восемь часов. Я не могу уехать просто так, меня в порошок сотрут. – Он вдруг замолчал. – Может быть, Гай Финдли одолжит мне свой мотоцикл?

С этими словами Макс выбежал из комнаты. Вдруг разом потерявший все силы, Тоби устало присел на кровать. Вскоре появился довольный Макс.

– Бак полон, и потом ребята отдали мне свои купоны на бензин. – Мотоцикл Гая был просто мечтой любого гонщика, с мощным мотором и мягким ходом. Добравшись до конторы, Макс сумел дозвониться до своего командира. Тот принес все необходимые бумаги и выдал Максу увольнительную на сорок восемь часов по семейным обстоятельствам.

Тоби, уже севший в поезд до Лондона, простоял всю дорогу в коридоре.

 

* * *

Макс приехал в Лондон намного раньше отца и сразу же отправился в больницу. Физз лежала в слабо освещенной палате. Вокруг ее кровати стояли зеленые ширмы.

Она лежала тихая, молчаливая, вялая, и слезы катились по ее щекам. Мими нежно вытирала их посудным полотенцем в красную клетку, которое она схватила на бегу в кухне, когда они собирались ехать в больницу. Просто так, на всякий случай…

Макс опустился на колени у постели жены и поцеловал безжизненную руку.

– Ты видел малыша? – прошептала она.

– Нет еще. Я зашел сначала к тебе, а потом мне покажут Патрика. – Имя ребенку они выбрали уже давно.

– Прости меня, дорогой, – прошептала Физз. – Мне так хотелось, чтобы ты увидел нашего сына у меня на руках.

Макс снова поцеловал ее руку и выпрямился.

– А теперь я пойду навещу Патрика. Я передам ему привет от его мамочки.

Его провели в маленькую жарко натопленную комнату, где стояли три кислородные палатки, но был только один младенец. Он посмотрел на маленькое красное живое существо. Даже крохотные пальчики были совершенны, а сморщенное личико было лицом Тоби. Ребенок спал. Пока Макс смотрел на него, он, казалось, пожал плечиками и дернул ручками и ножками.

– Здравствуй, Патрик, – прошептал Макс. Он закрыл лицо рукой и заплакал, не стыдясь своих слез.

 

* * *

Патрик умер в шесть часов утра в пятницу первого декабря 1939 года. Как сказал Максу врач, по всей вероятности, его сердце было недостаточно развито. По обычаю ребенка немедленно отнесли к матери, чтобы она смогла в первый и последний раз подержать его на руках.

Мими и Джесси ушли. Родители должны погоревать вдвоем. Хотя теперь Патрик был завернут в одеяльце, Макс чувствовал под ним маленькие ножки, к которым ему так хотелось прикоснуться, пока сын лежал в кислородной палатке.

Физз потерлась щекой о макушку малыша.

– Я и не представляла, что бывает так больно.

Быстрый переход