Я хотела расспросить Рори о дощечке с ронгоронго, но знала, что делать это здесь было плохой идеей. И я также знала, что Мойре надо было отдохнуть. Я решила, что достану ей чего-нибудь поесть, потом уложу в постель, скормлю ей одну из ее снотворных таблеток, а потом вернусь к своему заданию. Я старалась не смотреть, как они целуют друг друга на ночь.

Глава 11

В доме Фэйеруэтера никто не целовался. На самом деле, Гордон и Виктория как раз о чем-то горячо спорили, вернее громко ссорились. Часть всего этого мне удалось наблюдать, пока они не заметили, что я стою на веранде перед гостиной.

— Виктория, я настаиваю, — говорил Гордон, когда я поднималась по ступенькам. Я не подслушивала. Их можно было услышать даже на Аляске.

— Я остаюсь здесь, с тобой, — возразила она.

— Я когда-нибудь на чем-нибудь настаивал в наших отношениях? — сердито спросил он. — Я прошу тебя всего один раз, пожалуйста.

— Полагаю, что и я не имею привычки гнуть свою линию, Гордон, — не уступала она. — Но сейчас я настаиваю. Я не буду собирать Эдит и увозить ее в Мельбурн. Я не оставлю Габриэлу, пока она в больнице. И точка! Когда Габриэла поправится и ты сможешь поехать в Мельбурн, мы поедем в Мельбурн. И ни минутой раньше!

— Ты должна поехать, — отрезал он.

— Это мой дом, Гордон, мой родной дом. Ты забыл? Мы живем в моем доме здесь, а твой дом в Мельбурне. Я не покину свой дом.

— Виктория! — повысил он тон. — Если бы я мог уехать с этого острова, я бы это сделал. Я не могу, а ты должна.

Краем глаза я заметила какое-то движение в комнате. Это была Эдит. Она сосала пальчик, а по щекам ребенка текли слезы. Думаю, ее родители не осознавали, что она была там.

— Я не уеду без тебя, — упрямилась Виктория.

— Виктория, пожалуйста! — взмолился он. В его голосе было полно боли. — Я пытаюсь сказать тебе, что и тебе, и Эдит, и Габриэле небезопасно находиться со мной. Вам всем угрожает опасность, пока я рядом. Мы не можем оставаться вместе.

Я приросла к полу. «Он знает», — пронеслось у меня в голове. Знает точно так же, как Сет, как Дэйв, возможно, и Джаспер. Он знает, откуда исходит опасность, возможно, не конкретно, но знает, что все это значит. Дело было не в Габриэле, а в нем. Осознание этого ошарашило меня настолько сильно, что, думаю, я говорила вслух. В комнате все стихло, и Гордон включил свет и подошел к двери.

— Это вы? — сказал он.

— Извините, — смутилась я. — Я не хотела вам мешать.

— Давай закончим этот раунд ничьей, а, Гордон? — предложила Виктория. — Думаю, вы хотите поговорить с моим мужем, Лара. Не знаю, что вы услышали, но у нас тут расхождение мнений. Гордон хочет, чтобы я забрала Эдит и поехала в Австралию. Я не хочу никуда ехать, пока весь этот кошмар не прояснится. Гордон, я пойду проверю, как там Эдит, а потом поеду к Габриэле, посмотрю, как она. А ты поговори с Ларой.

— Эдит все видела, — сообщила им я.

— Ох, нет! — схватился Гордон за голову и бухнулся в кресло. Виктория отправилась искать и успокаивать малышку.

Я подождала, пока он успокоится, а потом спросила о дощечке с ронгоронго:

— Я слышала, что она была у вас, — сказала я.

— Да, — кивнул он.

— Вы получили ее от Джаспера, — произнесла я.

— Да, — снова кивнул он.

— Вы ее украли у него?

— Нет, — замотал он головой.