|
Казалось, что она снова нашла то темное, безопасное местечко внутри себя, до которого никто не мог добраться. Здесь некогда прятались ее надежды, ее мечты, здесь жили ее любовь и вера. Но сейчас она ощущала только холод и пустоту, и ей некуда было укрыться от настойчивого, грозного, зовущего к жизни голоса. «Я люблю тебя! — слышала она слова, которых ей никто никогда не говорил. — Вернись ко мне!» И у нее не было другого выхода.
Жаклин очень осторожно открыла глаза. Веки болели. Болела каждая клеточка ее тела. Она вспомнила, что была ужасно больна, и это было даже хуже, чем морская болезнь. А еще она вспомнила руки, которые не позволяли ей успокоиться навсегда, вспомнила голос… В окно сочился слабый серый свет — то ли рассвета, то ли заката. Жаклин с трудом повернула голову и увидела Николаса, сидящего у ее кровати. В волосах у него стало больше седины, он выглядел совершенно измученным. Глаза его были закрыты. Собрав все свои силы, Жаклин подняла руку и дотронулась до его щеки. Его глаза открылись, и он изумленно уставился на нее, но потом все-таки сумел улыбнуться. — Ты в конце концов решила жить? — прохрипел он. Во рту у нее было ужасно сухо, голова раскалывалась, до кожи нельзя было дотронуться, но она нашла в себе силы улыбнуться в ответ. — Мне казалось, ты сказал, что убьешь меня, если я умру, — прошептала она. Николас прижал ее к себе так сильно, что она чувствовала, как он весь дрожит. — Убью, конечно! Или ты выйдешь за меня замуж. Жаклин глубоко вздохнула. — Я больше ни в чем не виню тебя, Николас, — сказала она. — И мне не за что мстить тебе… — Зато мне — есть! И месть моя будет страшной. Я собираюсь жениться на тебе и не отпускать от себя всю жизнь. Я превращу твою жизнь в ад: ты будешь пожизненно прикована к последнему из рода сумасшедших Блэкторнов. Если это не месть, то тогда я вообще не знаю, что это такое. Спрятав лицо у него на груди, Жаклин улыбнулась. — По-моему, ты мне еще кое-что сказал прошлой ночью… — Я много чего тебе тут наговорил, хотя большую часть ты, к счастью, не слышала. Но должен заметить, что это было не прошлой ночью, а два дня тому назад. Жаклин отстранилась от него. — Два дня?! Я так долго была без сознания? — Ты, черт возьми, была на волосок от смерти! Так что пора тебе принять решение. — А как же Мальвивр? Нам тут ничего не грозит? — встревоженно спросила она. — Твоего друга Мальвивра нет в живых. — О нет! — воскликнула Жаклин, ища на его лице следы раскаяния или хотя бы обеспокоенности. Но Николас выглядел уставшим и на удивление довольным. — Ты убил его? — Забавно, что тебя это беспокоит, принимая во внимание, что ты сама хотела отравить его, — усмехнулся он. — Но у тебя на руках и так слишком много крови! — Представь себе, на сей раз эта честь принадлежит Тони. Твой друг Мальвивр совершил большую ошибку, попытавшись использовать Эллен как заложницу. Сэр Энтони проделал это весьма аккуратно. Я не думал, что он способен на такое. — Но как же мы теперь выберемся из Франции? — Выберемся. Только нужно сделать это как можно скорее. Поездка в карете тебе по силам? — О господи!.. — простонала Жаклин. — У меня такое чувство, что я полжизни провела в карете. — Не беспокойся, моя дорогая. Когда мы вернемся в Англию, то будем жить спокойно. Тони пообещал вступиться за меня, а он джентльмен весьма уважаемый. Не сомневаюсь, что с меня будут сняты обвинения. |
