«Интересно, – думал Антон, – это что, побег из дурдома? Если они сейчас начнут вскрывать дверь в здание, сработает сигналка. Если она сработает, то уже через полминуты их обоих будут жестоко бить этой трубой вдоль спин».

Двое, словно услышав мысли федерального судьи, находящегося во внеслужебное время в засаде у банка, сместились влево и приблизились к двери в подвал. Тот, что был с сумкой, быстро расстегнул «молнию» и достал что-то похожее на женский маникюрный набор.

– Ну, ну... – пробормотал Струге. – Набор отмычек. Двое безмозглых воров-домушников решили стать медвежатниками. А что, ребята, дверь в подвал не на «сигналке», да? Ухохочешься. Надо валить отсюда, пока не замели за стояние на шухере. А шухер сейчас будет...

Повернувшись, он с изумлением заметил, как тени вместе с трубой утонули в кромешной темноте подвала, а спецы у входа, как ни в чем не бывало, продолжают курить и поправлять на плечах бронежилеты. Струге застыл. По его подсчетам, в банке давно должна работать сирена, а на пульте высветиться квадрат, где произошло проникновение. Судя по всему, не было ни сирены, ни квадрата. А, говоря милицейским языком, нет заявления, значит, нет и преступления. Значит, никто и дергаться не будет.

Интересное кино! Струге усмехнулся, переместился на погреб, чуть поодаль от джипа, и стал наблюдать. Закурив, твердо решил свистнуть спецам, как только двое «водопроводчиков» появятся на улице. В том, что они в сейф не залезут, это совершенно ясно. Но они обязательно вынесут то, что представляет для них, как и для будущих потерпевших, материальную ценность – компьютер, монитор, да мало ли что... Тут Антон одернул себя – какие компьютеры и мониторы могут быть в подвале? И на кой ляд им эта ржавая труба? А, собственно, это – воры?.. Не хотелось бы облажаться перед милиционерами. Потом разговоров не оберешься: какой бдительный судья – ночью дежурных водопроводчиков ЖЭУ задержал при помощи СОБРа!

Он сидел уже около двадцати минут, дав себе слово досмотреть этот шизофренический спектакль до конца. Спецы, устав, привалились к уснувшему на свежем воздухе «Форду», а из банка по-прежнему никто не выходил.

Окурок второй сигареты нарисовал в темноте параболу, ударился о ветку березы и рассыпался на десятки искр. «Отличная конспирация, – похвалил себя Струге. – Впрочем, от кого я тут шифруюсь?»

И тут... его словно ударило током!..

Сигнализация...

Да какая к черту может быть сигнализация, если...

Черт!..

Он догадался слишком поздно. Его мысли сбили те самые «водопроводчики», показавшиеся из двери подвала. В их руках не было больше трубы. На плече одного из них по-прежнему болталась сумка, и они стремглав неслись к джипу...

Нужно было срочно принимать решение.

Антон вышел из темноты на дорогу и громко свистнул собровцам. Те вяло повернулись и, словно головы с острова Пасхи, окаменело уставились на Струге.

– Бегом ко мне! – крикнул Антон, понимая, что это его последний крик. Теперь кричать было уже некогда, потому что неразлучные в ночи «водопроводчики» были в метре от него.

Под первый удар Антон подсесть успел, среагировав в свою очередь локтем – в брюшину парню с сумкой. Тот бежал первым, и на плече у него была сумка, поэтому удар у него не получился. «Встретив» на полном ходу локоть Струге, он глухо выдохнул, словно подавился кашлем, и по инерции полетел к джипу. Сумка, оборвав ремень, улетела за спину Антона.

А вот с ударом второго злодея у Антона случился конфуз. Едва он успел сгруппироваться, как в голове раздался звон, будто ударили в Царь-колокол в тот момент, когда он зашел внутрь его. Следом посыпались искры, и Антон уже не ощущал себя в пространстве.