— Азиз, прекрати! Что ты творишь? — воскликнула Бет, но едва ли я её слушал.

Всё моё внимание, концентрация и силы были нацелены на Бастиана. Я пытался вычленить из его мысленных ругательств ещё хоть какую-то информацию, но он был настолько поглощён ненавистью ко мне, и желанием поскорее подняться на ноги, что я ничего не узнал.

— О чём ты? О каком сыне речь?!

Я надвигался на Бастиана, тот уже вскочил на ноги и начал создавать пламенный шар.

— Проваливай, пока можешь! — выкрикнул он.

Бет, прыгнув, встала между нами:

— Бастиан, прекрати!

— Санджей? Ты говорил о Санджее? Он у вас?! — я орал, догадка настолько поразила меня, что я буквально сгорал от ярости.

«Конечно у нас, кретин. И вскоре им всем конец», — Бастиан не скрывал, он сформировал эту мысль чётко для меня, понимая, что я использую силу Бет.

Я схватил Бет за запястье, она дёрнулась, но я не пустил.

Пламенный шар Бастиана, в одно мгновение был подхвачен из его рук и вышвырнут далеко под трибуны.

Резкий рывок и я прижал Бастина к стене, схватив за горло.

— Где он, что вы задумали?

Бастиан злобно скривился, покраснел, прожигая меня взглядом полным ненависти, но ничего из того, что мне нужно, не думал.

«Чтоб тебя ракшасы сожрали! Что тебе в нараке пропасть! Чтоб тебя ракшасы сожрали!» — он повторял эту мысленную фразу без конца, пытаясь защититься от моего ментального натиска.

Я крепко держал Бет за запястье, опасаясь, что она сбежит, и без ее дара мне не узнать, что задумали Нага. Она вырывалась, и, кажется, ещё немного и она сорвётся, позовёт на помощь преподавателей или имперских солдат.

— Ракшасов ублюдок, ракшасова тварь, — Бастиан придавленный к стене моей рукой извивался и шипел, ну точно змея.

Я же продолжа лезть в его голову.

— Где Санджей? Где Санджей? — я повторял это монотонно, пытаясь подловить его хотя бы на мимолётной мысли и узнать где Санджей. Но все его мысли были пропитаны ненавистью и злобой ко мне. Он желал мне смерти, искренне, совершенно этого не скрывая. Я же нет, напротив, скорее испытывал к нему презрение и где-то даже жалость.

— Азиз, отпусти, — я почти не обратил внимания на прозвучавший у самого уха испуганный голос Бет. — Прошу тебя, отпусти нас.

— Говори где он? Вы его похитили? Где вы его держите? Говори! — я почти кричал.

На холеном лице Бастиана отразилась насмешливая улыбка.

Бет продолжала вырываться:

— Отпусти, или я закричу, — в голосе Бет прибавилось решительности, ну теперь точно закричит. Только вот мне было плевать.

Ярость придала мне сил, я ощутил дар Бет в полной мере, почувствовал, что мысли Бастиана, словно находятся на нескольких слоях. Один — самый очевидный, его внутренний голос, монотонное повторение одних и тех же фраз. Но были ещё, его настоящие мысли. Они не выглядели как сказанные фразы, а именно мысли — непрекращающийся поток информации, эмоции, инстинкты, решения и сомнения. И был ещё другой, третий — бессознательное. То, что он не мог контролировать. Его память. И туда я пробиться не мог. Но мне хватило и второго слоя, что всё узнать и понять. И то что я узнал, окончательно вывело меня из себя.

Я схватил Бастиана за его холеные патлы и хорошенько от всей души приложил головой о стену.

Бет отчаянно завизжала на всю арену. Но я уже уходил. Точнее, я уносился на всей сверхскорости, которую только мог развить, попутно пытаясь отыскать в кармане формы телефон.

Я выскочил с арены, пронёсся до центральных ворот академии и всё это время я пытался дозвониться хоть кому-то из наших.