Когда Михан замолк и откинулся на подушку, прикрыв лицо руками, я присел возле него. Не самое лучшее время, но я не мог не спросить.

— Михан, — позвал я, — ты видел еще кого-то из наших? Как они?

Михан убрал руки с лица и непонимающе уставился на меня.

— Я знаю не больше твоего, — сказал он.

— Я и вовсе ничего не знаю, — пожал я плечами. — Кого призвали? Джамир? Санджей? Зунар?

Михан кивнул, потом сказал:

— Да, мы отправились вместе в императорский дворец, но нас потом распределили по разным группам.

— Значит, ты не знаешь, что сейчас с остальными? — плохо скрывая разочарование, спросил я.

Михан отрицательно замотал головой:

— Нет. Я знаю только, кого призвали, потому что Зунар передал мне все списки, и я лично этим занимался. Но после того, как нас распределили и мы покинули дворец императора…

Михан сделал паузу, скривился от боли, прижал руку ко лбу.

— Честно говоря, Азиз, — сказал Михан, не открывая глаза, — я бы сейчас и вторую ногу отдал, лишь бы узнать, что мой мальчик в порядке.

Сейчас он говорил, конечно, о Джамире. Удивительно, насколько я помнил о его методах воспитания, мне казалось, Михан суров и черств, а он вон что — чуть слезу не пустил, переживая за сына.

— Скажи, а ты не помнишь, Айриса, неуязвимая Люмбов, ее тоже призвали? — спросил я.

Михан нахмурил лоб, видимо пытаясь вспомнить, о ком это я.

— Неприкасаемая, — вспомнил он, — нет, конечно. Она осталась в Сорахашер.

— Но ведь в списках есть ее способность, — не понял я.

— Да, — рассеяно ответил Михан. — Но ей не положено. Император освободил беременных от ликвидации ракшасов.

Меня словно пыльным мешком огрели.

— А она разве беременна? — сердце колотилось в груди так громко и быстро, что я почти не слышал собственных слов.

Не может этого быть!

— Да, у нее справка была, больше месяца беременности. А что такое, Азиз? Подожди… — Михан нахмурился, придирчиво окинул с ног до головы и сурово спросил: — Твой что ли?

Я растерянно пожал плечами, уткнулся лицом в ладони. Внутри же у меня происходила полная неразбериха. Сначала я думал — как? Ведь мы предохранялись. Всегда, и за этим я тщательно следил. Но где-то видимо что-то пошло не так. Сомнений в том, от кого именно беременна Айриса, у меня не было.

Но вот во всем остальном — я испытывал самый настоящий шок. А когда шок немного стих и до меня начало доходить, что случилось, захлестнуло лавиной эмоций. Сначала злость, на себя, затем на Айрису, за то, что ничего не сказала. Теперь я понял, почему она так себя вела тогда в Хели-Била. И с ее стороны это было несправедливо, она должна была рассказать.

После злости был страх, резко сменившийся радостью. Но радость была совершенно дурацкая. Такая опасливая радость, паническая и неуверенная. С одной стороны, я едва ли был готов стать отцом сейчас. Да какой из меня к черту отец? Мне будет всего девятнадцать, когда ребенок появится на свет. Но с другой стороны. У меня будет ребёнок! Мой ребенок — моя плоть и кровь, с моими генами, а не зачатый в лаборатории от рода Игал.

— Азиз, — осторожно позвал меня Михан, — это твой ребенок?

Я молчал, улыбался как идиот, и молчал.

— Зунар не одобрит, — Михан закачал головой, и снова сурово поглядел. — Был бы ты моим сыном, разукрасил бы тебе морду за такую выходку.