Он сделал глубокий вдох и выдох и, прищурившись, посмотрел на нее, раскинувшуюся на кровати в смятой одежде и с припухшими губами.

У него не было слов. Рафаэль понимал, что надо сказать что-то язвительное, а еще лучше выгнать ее. Но он не смог этого сделать…

— Примите мои извинения, миссис Уиттэкер, — сухо произнес он. — Я не хотел воспользоваться вашим горем. Сложите одежду в пакет и оставьте за дверью.

Она кивнула, не произнеся ни слова.

Позже, под струями душа, Рафаэль старался смыть ощущение Ланы Уиттэкер. Но это было бесполезно. Ее вкус, вкус ее языка, ее кожи был как наркотик.

Рафаэль попытался вызвать образ Марии. Он сделает это для нее. Только для нее.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Как только Рафаэль вышел из комнаты, Лана вскочила с кровати, быстро сняла свою одежду и запихнула ее в пакет. Оставшись только в лифчике и трусиках, она быстро открыла дверь спальни и бросила пакет в гостиную.

Она старалась не признаваться даже себе самой, что очень уж быстро упала в объятия Рафаэля Росселлини и оказалась под влиянием его мужских чар. Приняв душ и завернувшись в банное полотенце, молодая женщина села на край кровати и принялась анализировать ситуацию.

Ее муж умер меньше недели назад, а она уже бросилась в объятия другого мужчины. Кто она после этого? Ничто в ее жизни не готовило ее к подобному повороту событий. Ни частные школы в различных городах мира, ни обучение в Швейцарии, ни ее обязанности хозяйки в доме отца, ни работа с обездоленными детьми и, конечно же, ни тот факт, что ее муж, человек, которого она поклялась любить всю жизнь, оказался двуличным подлецом.

Когда развалился их брак? Что она могла изменить? Имело бы это значение?

А ее поведение с Рафаэлем Росселлини? Вчера вечером она меньше всего хотела увидеть его снова. Еще один кредитор Кайла, одолживший ему огромную сумму денег. То, что она позволила ему утешить себя, — это одно дело, а совсем другое — что она охотно подставила ему свои губы и свое тело. Но даже и сейчас при вспоминании об его прикосновении по ее телу разлилось чудесное тепло. Его поцелуй был покоряющим, властным, и страсть, с которым она приняла его, до сих пор вибрировала в ней.

Была ли это защитная реакция на неверность Кайла, или доказательство, что она в последнее время не чувствовала себя настоящей женщиной? Ее обуревали мысли, одна за другой.

Лана залезла под одеяло, глядя в темноту. К чему подошла ее жизнь и, что важнее, чего ждать от будущего?

На следующее утро тихий стук в дверь пробудил ее ото сна. Лана села и откинула с лица волосы.

Полотенце, которым она обернула себя вчера вечером, соскочило, и она вновь натянула его, когда открылась дверь.

Рафаэль был одет в черный, деловой костюм. Холодные серые глаза охватили взглядом спутанные волосы Ланы, обнаженные плечи, спустились ниже. Жар пронизал ее тело, она провела языком по внезапно пересохшим губам, а глаза приковал ответный огонь его глаз.

— Доброе утро, миссис Уиттэкер. Надеюсь, вы хорошо спали?

В его голосе появились стальные нотки, как будто он был рассержен.

— Пожалуйста, не называйте меня так. Я не… — она не договорила.

Было неприятно услышать из его уст «миссис Уиттэкер». Она была женой Кайла, но это ничего не значило. Когда она вчера вечером лежала в кровати, думая ни о чем и обо всем, ей вдруг пришло в голову, что она была для Кайла не более чем очередной победой. Возможностью похвастаться перед коллегами.

Рафаэль сдвинул брови, его серые глаза стали холодными.

— Вы хотите, чтобы я называл вас Лана?

Она слегка вздрогнула, когда ее имя слетело с его языка. Из-за его акцента эти два простых слога прозвучали совсем по-другому.

— Пожалуйста, не будем соблюдать формальности.