Мать осторожно вынимает соломинку из моего горла. Я не осознаю, насколько был близок к смерти. Мои мысли заняты кое чем другим.

– Ты принесла в жертву своим богам одну из наших коз?

Упрек, прозвучавший в моих словах, заставляет ее нахмурить светлые брови. Возможно, это реакция на то, что я назвал Одина и Тора «ее богами».

Она всегда старалась заставить меня больше верить – поклоняться им, приносить жертвы, почитать их и бояться, ползать ради них в пыли и просить у них помощи во всем, как делала она сама. Но я не видел доказательств того, что единый бог сельчан или многоликий пантеон матери имеет какую то власть в лесу. Звери полагаются лишь на собственные способности, так почему я должен поступать иначе? У волков я научился охотиться. У зайцев – быстро бегать. У оленей – бесшумно ступать по земле. Пока я не умею летать, как птицы, но думаю, это вопрос времени.

– Это приключилось с тобой из за недостатка веры, – сердито заявляет мать. – Локи – единственный из богов, который является в змеином обличье. В нем, как и в тебе, течет волчья кровь. Он хотел дать тебе понять, что пора вырасти и начать серьезно воспринимать вещи, без которых невозможно обойтись.

– И без чего же я не могу обойтись?

Она обреченно вздыхает.

– Старые боги капризны, но их можно уговорить прийти на помощь, если приносить жертвы. Белый Христос жесток, непреклонен и ревнив, он ненавидит остальных богов и неустанно поддерживает своих почитателей. Именно поэтому многие обратились к нему. Но другие люди, как и я, считают, что разумнее ладить со всеми богами, и я хотела бы, чтобы ты поступал именно так. Тебе исполнилось десять лет. Ты уже не ребенок.

Это самое длинное наставление, с которым она когда либо ко мне обращалась. Многословие подчеркивает важность назидания.

– Я прекрасно знаю этих древних богов, – отвечаю я, ибо долгими зимними ночами слушал ее истории о мудром одноглазом Одине, его сыне Торе, который катится по небу на своей колеснице и ударами молота порождает гром, и о других богах, что живут в Асгарде и редко являются в мир людей. – Но ты никогда не рассказывала мне о Белом Христе.

Она краснеет и признается, что не может рассказать никаких подробностей, так как сама толком ничего не знает.

– Как ты знаешь, я родом из страны данов, – объясняет она. – А там поклоняются старым богам. Но здесь, в Англии, Белый Христос обладает великой силой, и было бы замечательно, если бы ты знал о нем побольше. Я давно размышляю, не отправиться ли тебе в Тевринтон, к людям, которые знакомы с ним ближе.

– Но я не говорю на их языке.

– Я могу научить тебя. Когда я покинула родину и оказалась здесь, я совсем не говорила по саксонски. Но наши языки не сильно различаются, потому что саксы ведут происхождение от англов и ютов, которые пришли сюда несколько веков назад. Главное – научиться по разному произносить слова.

– То есть я должен покинуть тебя? Покинуть лес?

Мать бледнеет и смотрит на меня взглядом, полным страха: прежде она не подпускала эту мысль так близко к себе.

– Здесь ты можешь вновь наткнуться на Локи, – пытается она обосновать возникшую идею. – И он наверняка опять тебя укусит. Мы ведь уже говорили о том, что боги капризны.

Я гляжу на мертвого козленка.

– Может ли Локи в обличье змеи прокусить козью шкуру?

Мать смотрит на меня долгим взглядом, затем целует в лоб.

– Какой ты смышленый, мой подросший мальчик!

Каждый год с приближением зимы я провожаю волков до опушки леса, где начинаются поля.