Лишь скупые черты проступали в воспоминаниях некоторых деятелей рейха, например в мемуарах Адольфа Эйхмана, а тех, кто встречал ее часто, жил рядом с ней и знал ее хорошо — либо давно уже не было в живых, либо не представлялось возможным разыскать их. «Безымянная звезда» нацистского рейха — герцогиня Маренн фон Кобург де Монморанси?! Эта мысль могла показаться абсурдной. Она казалась абсурдной долгое время, и даже сейчас, когда Лотта знает наверняка, что так оно и есть, — ошеломление от открытия сохраняет ощущение полной абсурдности фактов.

«Впрочем — стоп. Почему наверняка? Отнюдь не наверняка. Скорее всего, это была правда». Да, «скорее всего» — самое подходящее в данном случае выражение. После войны герцогиня фон Кобург-Заальфельд прожила в Париже одинокую и очень закрытую жизнь. Она мало появлялась публично и никогда не давала интервью. Родители Маренн умерли в начале века. По сути, они и являлись последними ближайшими родственниками герцогини, существование которых не подлежит сомнению. Детей Маренн унесла война, но как и при каких обстоятельствах они погибли — все скрыто завесой тайны, недомолвок и явных противоречий…

Была ли Маренн фон Кобург де Монморанси действительно единственной наследницей знаменитого рода, или ее имя ловко использовал шеф германской разведки Вальтер Шелленберг, чтобы избавить от возможных неприятностей дорогую ему женщину? Не погибла ли сама Маренн в Маутхаузене, существовала ли она вообще, — сомнения остаются.

Лотта глубоко вздохнула и, отойдя от окна, взглянула на письменный стол: ее взор упал на фотографию мужа. Курт Штайнер, журналист, политическом обозреватель, вел несколько популярных на германском телевидении программ. Он трагически погиб ранним июльским утром в Вене, на Деблингском кладбище недалеко от могилы Отто Скорцени, в день годовщины смерти обер-диверсанта, когда решился доказать, что тайная подруга Отто Скорцени и мадам Маренн де Монморанси — одно и тоже лицо. Его застрелил снайпер. Расследование полиции зашло в тупик. Точнее, как полагала Лотта, очень влиятельные люди, естественно, желавшие остаться неизвестными, весьма способствовали этому.

Да, Лотта хорошо помнила, как все начиналось с Куртом. А начиналось, конечно, вовсе не с Маренн, а с самого штандартенфюрера СС Отто Скорцени и его секретного задания, одного из последних, исполненных обер-диверсантом для обожаемого фюрера Адольфа Гитлера.

Глубокой осенью озеро Топлиц в австрийских Альпах выглядит мрачным. Его свинцовую гладь то и дело вспарывает серая рябь. Она кругами стремится к берегу и там выплескивается мелкой волной на прибрежные камни. На поверхности озера, стиснутого с трех сторон отвесными скалами, лопаются пузырьки. Они поднимаются из глубины, все более множатся — и вот из воды показываются три резиновые маски. Аквалангисты всплывают, и все стоящие на берегу чувствуют, как у них сжимается от волнения сердце — нашли или нет?

Преодолевая чье-то сопротивление, ныряльщики загребают к узкой полосе прибрежного мелководья. Когда аквалангисты чувствуют под ластами дно, они выпрямляются, сбрасывают маски и, уже стоя по грудь в воде, начинают осторожно подтягивать к берегу толстыми нейлоновыми веревками свою добычу. Слышится царапанье и скрежет металла о гальку, а вскоре… Увы, вместо заветных ящиков со знаком СС на них из воды выступает макушка огромного шара. Всего лишь мина. Морская мина времен войны. Вздох разочарования проносится среди зрителей. В который уже раз… Конечно, мина — это тоже «экспонат» из затопленного в Топлицзее арсенала испытательной станции гитлеровских ВМС, но все же не тот, который так ожидали!

Что еще остается скрытым на дне озера, в заполненной водой горной расщелине? Старожилы близлежащих поселков нарекли озеро «Чертовым» за нелюдимость и мстительный норов — скоро оно покажет заезжим «искателям» свой характер.