Дзирт поклонился, разряжая внезапное напряжение.

— Хартаск узурпировал трон Лоргру. Тот не желал войны, — объяснил Дзирт.

— А ты все это откуда узнал, мистер Дзирт До’Урден? — спросил Рваный Дайн.

— От друга.

— От друга? — с подозрением поинтересовался король Харнот.

— От друга, который привел драконов, — без колебаний ответил Дзирт, заставляя молодого короля Адбара сесть снова.

Дроу начал объяснять, но вдруг остановился, замечая на себе удивленные взгляды. Он посмотрел на Кэтти-бри, и выражение его лица заставила её замереть.

— Что это? — спросила девушка с большим беспокойством.

— Дзирт? — добавил Реджис.

Но в этот момент дроу не мог услышать их слов. В его голове звенела песня, заклинание, взывая к нему. Он отошел от маленького костра, двигаясь среди людей, дворфов и эльфов, преследуемый их любопытными взглядами.

Компаньоны Митрил-Халла, как и многие другие, последовали за ним, зовя Дзирта.

Наконец он остановился посреди широкого пространства, очищенного от тел и лагеря.

Кэтти-бри бросилась к нему, но он поднял руки, жестом заставляя её отойти назад. Песня теперь громче звучала в его голове, так оглушительно, словно срочно требуя высвободить её.

И Дзирт До’Урден начал петь. Его руки поднялись в стороны и вытянулись. Он поднял голову и устремил свои слова к небу.

Под возгласы наблюдавших, Дзирт оторвался от земли. Зарево объяло дроу. В начале оно было похоже на магический огонь, но потом начало усиливаться.

— Дзирт! — закричали его друзья. Все, кроме Кэтти-бри, которая одновременно смеяласьи плакала, смущенная тем, что, кажется, разрешила эту загадку. Она считала себя избранницей Миликки, но сейчас, при взгляде на плывущего перед ней эльфа, это казалось таким глупым.

Лучи света вылетели из рук Дзирта, устремляясь к Затемнению. Много сильных тонких и мягких лучиков пронзили небо. Вспышки стали такими быстрыми, что уже не поддавались подсчету. Огоньки летели к бурлящей черноте, вспыхивая там пожарами и пронзая темноту ночи разрядами молний, словно где-то там взревела великая битва.

— Миликки, — сказала Кэтти-бри. По щекам женщины текли слезы, а значимость и величие момента заставили её опуститься на колени.

Несмотря на то, что он стоял на холме, располагавшимся довольно далеко от места событий, Тиаго не мог пропустить того, как Дзирт выбросил в небо осколки яркого света. Молодой благородный дроу спрятался за куст, едва покрытый листвой, как вся флора Серебряных Пустошей в этом году. Тиаго с удивлением и гневом смотрел на разворачивающуюся картину.

Он ухватился за ветви, загипнотизированный происходящим.

— Мы скоро поймаем его, — пообещал голос, раздавшийся позади. Голос настолько неожиданный, что Тиаго едва не выскочил из сапог. Он развернулся, обнажая меч и заставляя щит принять самый большой размер.

— Что ты тут делаешь? — спросил он, узнавая говорящего.

— Я искала тебя, — солгала Доум’вилль. Разумеется, она пришла сюда чтобы найти кое-кого другого, но Кхазид’хи почувствовал эмблему дома Бэнр, оставшуюся у Тиаго после его долгого парения над Фаэруном. Эта эмблема, как и все знаки Дома Бэнр, была сделана из камней Фаэрцисса, региона Подземья, магические эманации которого давали Кхазид’хи возможность обнаружить вещь.

— Я тебя не звал, — рявкнул на неё Тиаго. — Где Равель и моя жена?

— Понятия не имею, — ответила Доум’вилль. — Их разбили у брода через Раувин и отбросили назад на юг. Я упала в реку и проплыла до самого Сарубрина.