– Что ж, это может помочь, – согласился Старик.

– Андрей Сергеич, можно? – подал голос Стас Данилов.

– Да, Станислав Сергеевич, конечно.

– Я тут побеседовал со слугами Черновца…

– Капитан, – вежливо осадил его Старик.

– Простите, с его наемными работниками. Мне показалось, что водитель Черновца темнит. Я как следует прижал его, и парень рассказал, что примерно за полчаса до того, как Черновца хватил удар, он был с девушкой.

– Черновец? – уточнила Маша.

Стас покосился на нее и хмыкнул:

– Ну, не водитель же!

– Тогда выражайся яснее.

– А ты не занудствуй. – Он вновь повернулся к полковнику: – Девушка была журналисткой, подцепил ее наш бизнесмен и политик на пресс-конференции в Домжуре. Привез домой, отослал водителя, уединился… А примерно через полчаса к нему приехал секретарь, чтобы напомнить о какой-то встрече. Дозвониться он до Черновца не смог – тот не брал трубку, вот и приехал лично. О том, что было дальше, вы уже знаете.

– Что насчет других свидетелей? – поинтересовался Старик.

– Охранники в Домжуре тоже видели, как девушка садилась в машину Черновца. Но внешность ее никто толком не запомнил, потому что девушка была в темных очках. Мы попробовали составить фоторобот, но из этого ничего не вышло. Одно ясно – девушка была высокого роста, блондинка. Но в наше время каждая вторая девушка может считаться высокой, а превратить брюнетку в блондинку и обратно – дело одной минуты.

– Личность журналистки установить пробовали?

– Да, Андрей Сергеич. Потратили на это с Толей уйму времени, но это бесполезно. Там у них многие журналисты приходили без формальной регистрации. Черновец хотел казаться демократом и распорядился впускать всех, кто придет на встречу – даже без предъявления документов.

– Значит, теперь у нас уже двое подозреваемых, – спокойно произнес Старик. – Медбрат Лукьянов и неизвестная журналистка.

– Андрей Сергеевич, на мой взгляд, записывать девушку в подозреваемые совсем не обязательно, – возразил судмедэксперт Лаврененков. – В организме Черновца мы не нашли никакого намека на отравляющие вещества. – Даже следов лекарств нет. Кровь его была чиста как у младенца, если не брать в расчет алкоголь. Вполне возможно, что девочка просто хотела переспать с богатым известным человеком, но тот не выдержал сексуального напряжения и пал, сраженный зарядом адреналина. Ну а девушка испугалась и удрала, что вполне объяснимо в такой ситуации.

– И отпечатки за собой стерла, – сказала Маша.

– Вообще-то нет, – вступил в разговор Толя Волохов. – Водила признался, что отпечатки стер он. И бокалы из-под шампанского помыл.

– Зачем? – прищурился Старик.

– Не хотел позорить шефа.

– Н-да… – Полковник задумчиво побарабанил пальцами по столу. Взглянул на часы. – Кто-нибудь хочет еще что-нибудь сообщить или предположить?

Оперативники переглянулись и пожали плечами.

– На данном этапе у нас больше ничего нет, – ответила за всех Маша.

– В таком случае продолжайте работать, – сказал полковник. – Совещание закончено, все свободны.

6

В церковном скверике великовозрастный детина измывался над мальчишкой, держа его за шиворот и отвешивая ему тумаки. В углу рта детины дымилась сигарета.

– Ты что творишь, отрок? – громко крикнул отец Иоанн.