– Я слыхал, что Смитсоны прошлым летом сдавали свой старый дом по полторы тысячи за неделю, – сказал он. – Представляешь? А дом-то был настоящей развалюхой, когда они начали ремонт. Наш будет гораздо лучше.

– Что ты делал сегодня в провизорской с Уэсом и Скоттом Хеймерами?

Он опустил газету и пристально взглянул на сестру.

– Что-что?

– Сегодня в провизорской ты…

– Эту часть я понял. Что значит «что я с ними делал»?

– Что ты так злишься, Уильям? Я просто спросила…

– Я не злюсь. Просто это был странный вопрос, вот и все. Совершенно неуместный. Не хватало еще, чтоб ты спрашивала, какие лекарства выписывают моим клиентам! Ты прекрасно знаешь, что это закрытая информация. Я не имею права ее раскрывать.

На самом деле он был злостным сплетником и обожал судачить, помимо прочего, о медицинских проблемах своих клиентов.

– У тебя есть какие-то личные дела с Уэсом и Скоттом?

Уильям с раздраженным вздохом отложил газету, давая понять, что сестра окончательно испортила ему настроение.

– Личные, но не конфиденциальные. Уэс позвонил мне из школы и сказал, что Дора жалуется на головную боль. Спросил, какие болеутоляющие есть в открытом доступе, что я мог бы рекомендовать. Он зашел забрать лекарство. – Уильям встал, чтобы налить себе вторую чашку кофе, и, глядя на нее поверх края чашки, спросил: – А почему ты спрашиваешь? Думаешь, Уэс зашел только пофлиртовать с тобой?

– Он не флиртовал со мной.

Уильям язвительно прищурился, глядя на нее.

– Он не флиртовал со мной, – настойчиво повторила Мэри-Ли. – Мы просто поболтали.

– Ей-богу, Мэри-Ли, поверить не могу, что тебе может льстить внимание Уэса Хеймера. – Уильям поглядел на нее с жалостью. – Он флиртует со всем, что имеет яичники.

– Не будь пошляком.

– Пошляком? – Уильям даже поперхнулся от смеха: кофе брызгами разлетелся у него изо рта. – Слышала бы ты, как сам Уэс рассуждает о женщинах! Разумеется, когда они не слышат. Он пускает в ход язык сточных канав – ты небось и слов-то таких не знаешь! – и безудержно хвастает своими сексуальными подвигами. Его послушаешь, так можно подумать, что он еще школу не окончил. Ему все равно чем хвастать: победами в постели или на футбольном поле.

Мэри-Ли знала, что эта тирада вызвана главным образом уязвленным самолюбием. Уильям отдал бы все на свете, чтобы стать или хоть казаться таким жеребцом, как Уэс. Он так и не изжил в себе детской зависти к удачливому однокласснику. Статус лучшего ученика не шел ни в какое сравнение с ореолом капитана футбольной команды. Во всяком случае, в округе Клири.

Но она также знала, что его рассказ об Уэсе, пусть и не без преувеличений, был чистой правдой. Она участвовала в работе педсовета вместе с Уэсом Хеймером. Он расхаживал по школе, словно она была его вотчиной. Он пребывал в убеждении, что ничего важнее спорта на свете нет, и раз уж он тренер футбольной команды и спортивный инструктор, значит, он тут главный.