Однако волновалась она зря. Мистер Боб оказался исключительно деловым человеком. Они заехали в какой-то крохотный прокуренный бар, где мистер Боб посочувствовал ей в связи с несложившейся карьерой в армии и даже выразил сожаление по поводу того, что с ней так незаслуженно обошлись. Он заявил, что именно благодаря ее доблестной службе ей и предлагается такое ответственное задание, за которое она будет соответствующим образом вознаграждена. Они — продолжал мистер Боб, и Джаз еще только предстояло узнать, кто такие были эти «они», — признавали ее выдающиеся способности и считали, что она может справиться с поставленной задачей. Потом он спросил, насколько это ее интересует.

Сдавая назад, чтобы выехать с парковочного места, Джаз рассмеялась. Ну не идиотизм — еще не объяснив обязанностей, он спрашивал ее о заинтересованности! Именно так она ему и сказала. И с этого момента он перестал ходить вокруг да около. Он заявил, что они нуждаются в людях типа Джаз для борьбы с врачебной некомпетентностью, которая, процветая повсеместно, на деле оказывалась труднодоказуемой по причине соблюдения медицинскими кругами кодекса молчания, объясняемого необходимостью хранить врачебную тайну. Тут Джаз и поняла, что она как нельзя лучше подходит для оказания подобного содействия. Она была специалистом по выявлению любого рода некомпетентности, поскольку сталкивалась с ней сплошь и рядом, переходя из одного медицинского учреждения в другое. Мистер Боб объяснил, что ее работа заключается в том, чтобы сообщать ему по электронной почте обо всех случаях с неблагоприятными последствиями, особенно связанных с анестезией, родами и нейрохирургией. И подчеркнул, что их интересует не выборочная подборка, а, по возможности, наиболее полная картина. За ее старания ей будут платить по двести долларов за каждый случай плюс дополнительно по тысяче долларов в качестве бонусов за те, что заканчивались судебными исками, плюс еще по пятьсот долларов за то, когда судебные процессы заканчивались в пользу истца.

Это было начало. По совету мистера Боба она перевелась из вечерней смены в ночную, что оказалось весьма просто, поскольку ночные смены популярностью не пользовались. Их преимущество заключалось в отсутствии ранним утром досужих глаз. Это облегчало осмотр этажей, проверку медицинских карт и предоставляло больше возможностей быть в курсе разных слухов или разговоров, чем днем или даже вечером. Мистер Боб дал много всяких полезных рекомендаций, которые, как он объяснил, были результатом большого опыта, накопленного ими за десятилетия. Он сказал, что Джаз вливается в многочисленную элитарную тайную организацию.

Джаз сразу преобразилась. Таинственный характер ее деятельности только прибавлял азарта. Ей даже стало интересно ходить на работу. Деньги переводились в офшорный банк на счет, открытый на ее имя все теми же «ими», кто бы они там ни были. Переводились бесперебойно и беспошлинно. Неудобство заключалось в одном — для того чтобы воспользоваться этими деньгами, ей приходилось мотаться на Карибские острова, что, впрочем, не казалось ей особо обременительным.

А потом, после четырех лет работы и нескольких перемещений из одного лечебного учреждения в другое, она оказалась в больнице Святого Франциска в Куинсе и все пошло как по маслу. А дальше мистер Боб сообщил, что за выдающиеся успехи в работе ее в числе небольшой группы других избранных выдвигают на повышение в должности внутри секретного оперативного подразделения. Теперь она примет участие в выполнении еще более важного задания, и ее вознаграждение в связи с этим значительно возрастет. Как, разумеется, и степень секретности. Готовилась особо секретная операция под кодовым названием «Веялка».

Джаз вспомнила, как он, рассмеявшись при этих словах, пояснил, что к выбору названия не имеет никакого отношения и у него в связи с этим возникают свои ассоциации. Однако его смех тут же резко стих и он вновь напомнил ей о высочайшей степени секретности.