– Наверное, – пожимаю плечами.

– Точно тебе говорю!

Катя сует в рот крекер, тщательно вытирает пальцы о домашнюю зеленую футболку и открывает книгу. С тихим смешком заваливаюсь на подушку в форме лохматого сердца и готовлюсь слушать ее любимые моменты, отмеченные розовыми закладками стикерами. Катя зачитывает диалоги и сцены, лишь иногда отвлекаясь, чтобы проверить мою реакцию, но через десять минут история накрывает ее с головой, а заодно утягивает и меня в удивительный мир, где все события ведут двух героев навстречу друг другу.

Случайная встреча, первое касание. Неопределенность чувств, судьбоносные повороты, забавные перепалки, разговоры по душам. Поцелуй, ссора, душевные терзания. Любовь…

– …«Я никогда не думал, что это будешь ты. Никогда! Но теперь не представляю жизни без тебя, – басом читает Катя. – С ее длинных подкрученных ресниц капали слезы. Она шагнула к нему навстречу и закинула руки на сильные широкие плечи. Их губы встретили и и сь», – протяжно пищит она и падает рядом со мной, прижимая раскрытую книгу к груди.

– Нашатырь принести? – хихикаю я, поворачивая голову.

– Принеси мне Джексона. А лучше Джареда. А еще лучше…

– Их обоих?

– Это еще не весь список.

– Кто бы сомневался.

Наручные спортивные часы, подаренные мамой на прошлый Новый год, показывают половину восьмого. Тревога нарастает в груди, и я нехотя поднимаюсь, заправляя за уши длинные спутанные пряди, щекочущие щеки.

– Мне уже пора.

– Нет! – протестует Катя, сбросив морок книжной влюбленности. – Мы же собирались устроить ночевку перед началом учебного года!

– Твоя мама…

– Она сегодня в гостях у тети, вернется не раньше полуночи. Притворимся, что спим, и все дела.

– Боюсь, она разбудит меня и все равно отправит домой.

Катя отводит глаза, в которых кроется печаль. Протягиваю руку и щиплю ее за пухлую щеку в знак понимания и поддержки:

– Напишу папе сообщение. Если он разрешит задержаться, то побуду у тебя еще немного.

Хватаю с пола телефон и открываю список диалогов. Выбираю контакт «папуля *звездочка*», и на экране появляется пустое серое поле. Вбиваю текст в строку – всего несколько бессмысленных слов. Жду пару минут, прежде чем стереть сообщение, и блокирую телефон. Катя в нетерпении приподнимает брови:

– Ну у у?! Разрешил?!

– Да, – отвечаю с мягким смешком.

Катя вскидывает вверх руки, издавая короткий победный визг, а я снова обнимаю подушку. Вдыхаю приятный аромат лавандового кондиционера для белья и яблочных духов Кати, которыми пропахла вся комната. Как же здесь спокойно.

– Эх, Ланка, тебе так повезло с родителями. Особенно с отцом. Мой вообще меня не понимает. Кажется, он до сих пор думает, что я учусь в начальной школе, а не в десятом классе. Представляю, какое у него будет лицо, когда в следующем году я заговорю о поступлении в универ.

Мысли тянутся к размытому образу папы: широкая улыбка, непослушная длинная челка, вечно криво сидящие на носу очки. Надавливаю пальцами на веки, прогоняя картинку, и слышу короткие глухие щелчки, которые тонут в шелесте пакета. Катя сосредоточенно набирает текст на телефоне одной рукой, а второй отправляет в рот крекеры один за другим. Закончив печатать, она коротко кивает сама себе и кладет телефон на постель экраном вниз.

– Лана, ты уже решила, куда будешь подавать документы?

– Нет. А ты?

– У меня для этого есть мама, мне ведь еще рано думать своей головой, – с задавленной злобой говорит Катя. – Юриспруденция – мое будущее.

Подруга вновь берет книгу и вертит ее в руках, гладит пальцами корешок и с благоговением разглядывает обложку, грустно вздыхая.