Оба полностью принимали предложенные Холмсом условия.
В то же утро нас посетил Годфри Синклер, чтобы поблагодарить Холмса за успешное завершение дела, обошедшегося без скандала, который неизбежно последовал бы, если бы эти обстоятельства были обнародованы.
Приятели отказались от членства в «Нонпареле», и Апвуд, который, судя по всему, отвечал у них за финансы, приложил к письму список обманутых членов клуба и пачку банкнот, подлежавших возврату.
– Итак, дело закончилось наилучшим образом, дружище, – потирая руки, заметил Холмс, после того как Синклер откланялся. – Думаю, ваши преданные читатели вскоре смогут прочесть должным образом приукрашенный отчет об этом расследовании. Как вы его назовете? «Дело о полковнике-шулере» или «Скандал в клубе „Нонпарель“»?
Однако я решил никак его не называть, поскольку от публикации мне пришлось отказаться.
Через несколько дней после этого разговора я получил письмо от своего старого армейского друга полковника Хэйтера, которому недавно писал, спрашивая его, не знаком ли он с полковником Апвудом. В отличие от меня, Хэйтер поддерживал близкие отношения со многими сослуживцами и был лучше осведомлен о том, что происходило в армейской среде.
Хэйтер сообщил мне, что хотя он не знаком с полковником Апвудом лично, однако немного наслышан о нем и его послужном списке, в особенности об одном эпизоде, который, по мнению моего давнего приятеля, знавшего о моем собственном военном прошлом, должен был меня заинтересовать.
Полковник Апвуд принимал участие в освобождении Кандагара – афганского гарнизонного города, к которому, после трагического поражения в битве при Майванде 27 июля 1880 года, отступили британские войска (в их составе находился тогда и я). Город был осажден многократно превосходившими наши афганскими силами под началом Аюб-хана и освобожден двадцать четыре дня спустя в результате героических действий десятитысячного британского корпуса, возглавляемого генерал-майором Фредериком Робертсом по прозвищу Бобс. Войско Робертса, совершив трехсотдвадцатимильный марш-бросок по горам, под палящим зноем из Кабула в Кандагар, атаковало лагерь Аюб-хана, сразив тысячи его людей, а остальных обратив в бегство. В сравнении с потерями врага наши собственные потери, хвала Господу, оказались незначительными: пятьдесят восемь убитых и сто девяносто два раненых.
В осажденном Кандагаре свирепствовал голод, и без вмешательства доблестных воинов Робертса мы были бы вынуждены сдать город, и тогда страшно подумать, чем все это грозило окончиться.
В войске, пришедшем нам на подмогу, находился и Апвуд, тогда еще майор. Во время атаки он был ранен в левую руку и вследствие этого, подобно мне, отправлен в отставку с пенсией по ранению.
Поэтому можно без колебаний утверждать, что Апвуд и его бравые товарищи спасли мне жизнь, как ранее это сделал мой ординарец Мюррей, который, после того как я был ранен при Майванде, перекинул меня через спину вьючной лошади и присоединился к отступившим в Кандагар соотечественникам.
Ввиду этого я чувствую себя не вправе обнародовать отчет о последующем падении полковника Апвуда. Эта рукопись в числе других неопубликованных бумаг упокоится в самом подходящем для нее месте – моей старой армейской жестяной коробке.
Дело об алюминиевом костыле
В прошлом Шерлок Холмс несколько раз мимоходом упоминал об этом расследовании, в котором принимал участие еще до того, как я взял на себя обязанности его биографа. |