История, с одной стороны, была достаточно забавной, а с другой – не очень-то и веселой. Спутниковые тарелки были редкостью в городе, где почти все телевидение было кабельным. А те немногие приемники, установленные некоторыми особо упрямыми горожанами, не выдержали испытания временем.

Крепление у тарелок не было рассчитано на такой долгий срок, тем более без обслуживания, да под постоянным челнинским снего-дождем. Со временем болты не выдерживали, и антенны падали вниз.

А что бывает со спутниковой тарелкой, свалившейся с высоты десятка метров на асфальт?

Да, ничего хорошего.

В результате мародеру удалось найти одну целую тарелку на крыше многоэтажки, и он даже сумел разобраться с проржавевшими креплениями. Потом Нель, спустившись по лестнице, стащил ее с крыши и понес к заказчику. Сама-то тарелка была не очень тяжелой, но вместе с креплениями она была объемной, и тащить ее было неудобно.

И было совсем не смешно, когда Нельсона, который тащил эту тарелку заказчику, попытались прижать исламисты из «Ак мечети». Тогда Халифат еще не успел разрастись до трех переходов, да и открытой конфронтации с Конфедерацией не было.

* * *

Мародер усмехнулся. Он машинально перебирал ногами, и продвигался вперед, стараясь контролировать фронт, тыл да окна домов, располагавшихся по бокам от него. Это было непросто, но за время, которое прошло с его последнего совместного похода с Ильей, мародер уже привык рассчитывать только на себя.

Правда, раньше у него не было чертова паразита, живущего в черепной коробке и обладавшего сверхъестественными способностями. И хотя его невольным напарником и оказался мутант, Нель не мог не признать, что теперь ему было проще.

Ментал уже успел доказать, что он такой же пленник этого тела, как и сам мародер. Монстр даже оказался полезным: он воздействовал на мутантов, и пару раз помог Нелю в бою с пришлыми. Но все равно эта тварь была всего лишь паразитом, поселившимся у Нельсона в голове.

Нейрочервем.

– Сам ты паразит, – ответил шипящий голос в голове мародера. – Лучше бы спасибо сказал за помощь.

Нельсон предпочел промолчать. Да и чертов мутант сам может прочитать его мысли, если немного напряжется. И, несмотря на всю кажущуюся полезность проживания ментала в голове Неля, сам мародер никогда не назовет это симбиозом.

Просто потому что не может свыкнуться с тем, что кто-то имеет полный доступ ко всем его воспоминаниям. Потому что это были только его воспоминания, его радости и его печали. Мало ли, вдруг сейчас мерзкая тварь раз за разом испытывает эмоции, которые в свое время уже испытал Нель?

Вдруг этот монстр вспоминает, как Нель впервые поцеловал девушку в парке неподалеку отсюда? Как гулял с ней по проспектам родного города, как общался с друзьями. Адреналин во время первой драки до крови, выброс дофаминов во время первого секса.

И то, что было потом. Боль утраты после падения бомб. Первые вылазки, первые победы и поражения, первое убийство. Надежду на новую жизнь с Мариной, опустошение после ее ухода. Страдания, которые причиняла Нельсону опухоль. Новую надежду с Кариной…

И вот теперь все воспоминания мародера, вся его жизнь – всего лишь развлечение для ментала, который раз за разом прокручивает перед глазами эти не пережитые, а украденные из памяти мародера воспоминания.

То ли чтобы лучше понять мысли людей, то ли для своего развлечения и удовольствия.

А, если углубиться в размышления, то можно сделать вывод, что Нель больше и не человек вовсе. Что он – всего лишь ходячий парк аттракционов.

– А если я умру своей смертью? – вдруг мысленно спросил Нельсон. – Если доживу до положенных мне шестидесяти, чтобы загнуться от старческих болезней? Что тогда будет с тобой? Сколько живет твой вид, сможешь ли ты найти нового хозяина?

– Я не знаю, – был ответ.