Макар, досадуя на забывчивость, открутил крышку обычной, из-под корнишонов, банки.

– А зачем она?

– В хорошем кулацком хозяйстве все пригодится. Может, еще назад наносить придется.

Ох уж эти его «может»… Ладно, начали. Смазка подавалась неохотно, прилипая к металлу, но они справлялись. Пыхтели на высоте, не глядя в стороны, с час, наверное. Макар, вытерев лицо, довольно выдохнул, глядя на поблескивающую сталь, появившуюся вместо голубого месива.

– Тряпкой протри, – посоветовал Семецкий. – И потом доставай рабочую смазку.

Рюкзак, принайтовленный к ограждению площадки, прятал небольшую металлическую емкость. Макар, покрутив ее в руках, присвистнул.

– Чего? – озабоченный Семецкий вынырнул в просвете винта и двигателя ветряка.

– Роскосмос?!

– Тьфу ты. Да, смазку применяют даже на МКС… Применяли. Крохотные такие шарики, друг к другу притираются и работают лучше обычной смазки. Но не бесконечно. По расчетам, должна справиться, у нас, братишка, не так холодно, как наверху.

– Где?

– В космосе. Так… Открывай и, потихоньку, вот отсюда и до туда. И не забудь, шпателем, равномерно и немного вот сюда, в зазоры.

Может, из-за того, что смазка была космической, кто знает, дело они закончили быстро. Спустились вниз, и Семецкий, достав из рюкзака пластиковую полторашку, залил солярку в небольшой генератор, спрятанный у основания.

– А…

– Не в ручную же его запускать, братишка, – теплотехник, поколдовав с прибором, что-то дернул. Генератор чихнул, фыркнул, чихнул еще и снова, раза три подряд, и завелся. Заворчал, заплевавшись выхлопом, и…

Наверху, загудев, лопасти пошли по часовой стрелке. Медленно, медленно, едва уловимо ускоряясь, совсем чуть прибавляя, еще немножко и…

– Ура! – Макар подпрыгнул, видя, как великан, раскрутив огромный вентилятор, ровно загудел.

– Ура, да, – Семецкий, выключив генератор, занялся чем-то еще, рассматривая круглые белые циферблаты. – Хорошо. Пошел ток по чуть-чуть, сейчас на аккумуляторы заряд уходит. Отлично, Макар, мы молодцы. Пошли, надо помочь Жанне организовать лампы для ее хозяйства.

Вниз спускались неторопливо, Семецкий совершенно не хотел рисковать. Напоследок, задержавшись, Макар прищурился, пытаясь рассмотреть горизонт. Видеть нормально так и не получалось, хренова вспышка обошлась чересчур дорого. Да смотреть оказалось не на что, серое и белое повсюду, чуть поблескивающее. Море и остров, больше ничего.

– Макар! – позвал Семецкий, спустившись уже наполовину.

– Иду!

Обедали на ходу, быстро похлебав перловый суп с консервами, принесенный Аней в правый коридор. Этот коридор наполовину закрыли, именно здесь решили организовать оранжереи. В дальней его части, ведь растения надо удобрять. А удобрений у них, органических, не так и много. Если не сказать, что только те, которые Макар вывозил на тележке. Кому же захочется такое нюхать в населенном блоке?

Изоляцией куска коридора они занимались уже половину недели. Этот коридор как нельзя лучше подходил для оранжереи. Его и отапливать проще, и на утепление уйдет столько же, сколько и на модуль, только результат в два раза выше. Сейчас, получив электричество от ветряка, вся станция развешивала ультрафиолетовые лампы под потолком. Ламп было немало, только все разные, изначально предназначенные для опытов Львовой в крохотном отсеке и для хозяйства Ашота.

Жанна, командуя, нянчила Машеньку, не желавшую спать, и заметно нервничала. Нервы у нее сдавали после того самого случая с медведем. Причину Макар так и не понял, а Васильев, незаметно усмехаясь, объяснял про дурь в голове и, вследствие этого, странную тягу к вегетарианству, ношению искусственной одежды с обувью и даже нежелание, до беременности, есть яйца.