Артем скривился.

– Слава, – выплюнул он это слово обратно.

– Вы же метро спасли. Людей. Если бы вы тех тварей тогда ракетами не… Я не понимаю, если честно. Почему вы не хотите рассказывать об этом?

Впереди были: телебашня, ворота на ВДНХ, черная женщина с воздетыми руками. Надо было на другой велосипед залезать, но другие все уже были заняты, и Артему достался именно этот. Артем хотел бы крутить педали в обратном направлении, назад, прочь от башни, но так электричество не вырабатывалось.

– Я от Мельника о вас услышал.

– Что?

– Мельник. Знаете его? Командир Ордена. Про Орден-то вы, конечно, осведомлены? Спартанцы… Вы же сами, насколько я понимаю, состояли в нем… раньше?

– Вас Мельник ко мне отправил?

– Нет. Мельник рассказал просто. Что это вы им сообщили. Про черных. Что вы через все метро прошли… Ну и я сам уже потом… Стал раскапывать. Что мог. Но тут все равно много неясного. Понял, что без вас толком не разобраться, и решил…

– Он еще что-нибудь говорил?

– А? Кто?

– Мельник еще что-нибудь говорил про меня?

– Говорил.

Артем перестал крутить педали. Перемахнул через раму, спрыгнул на пол. Скрестил руки на груди.

– Ну?

– Что… Что вы женились. Что зажили нормальной человеческой жизнью.

– Так он сказал?

– Так и сказал.

– Нормальной человеческой жизнью, – Артем улыбнулся.

– Если я ничего не путаю.

– А что это на его дочери я женился, не уточнил?

Гомер покачал головой.

– Все?

Старик пожевал. Вздохнул. Признался.

– Сказал, что у вас случилось помешательство.

– Ну конечно. У меня.

– Я просто передаю, что слышал…

– Больше ничего?

– Кажется…

– Что убить меня собирается, например? Из-за дочки… Или…

– Нет, ничего такого!

– Или обратно ждет… В строй?

– Не припомню…

Помолчал, переварил. Вспомнил, что Гомер все еще тут, изучает его.

– Помешательство! – Артем хохотнул как получилось.

– Я так не считаю, – предупредил его Гомер. – Кто бы что ни говорил, я совершенно убежден, что…

– Откуда вам-то знать? Тебе?

– Только потому что вы продолжаете искать выживших? Только потому что вы не хотите сдаваться – считать вас сумасшедшим? Слушайте, – старик глядел на Артема серьезно. – Вы же гробите себя ради людей, и я, честное слово, не понимаю, почему они к вам так.

– Каждый божий день хожу.

– Наверх?

– Каждый день – по эскалатору на поверхность. Потом до этой высотки. Пешком – на крышу по лестнице. С ранцем.

Велосипедные соседи заприслушивались, замедлили свою гонку.

– И да! Ни разу еще не слышал, чтобы ответили! И что? Что это доказывает?! – Артем уже не Гомеру кричал, а всем этим гребаным велосипедистам, мчащимся в стену, в землю.