Джанет Глисон. Мейсенский узник
Полу, Люси, Аннабель и Джеймсу
Вступление
Есть в этой области город Тинуги; делают там большие и маленькие фарфоровые чашки; лучших и не выдумаешь; делаются они только в этом городе и отсюда развозятся по свету. Чашки эти изготавливают из земли или глины, которую добывают, как из рудника, складывают в огромные кучи и оставляют на тридцать-сорок лет под ветром, дождем и солнцем. За это время земля приобретает такие свойства, что сделанные из нее чашки имеют лазурный оттенок и очень яркий блеск. Понятно, что человек, складывающий такую кучу, складывает ее уже для своих детей. Все началось с золота. Три столетия назад, когда происходили эти события, воображение людей занимали две великие тайны. Первая волновала умы почти столько же, сколько существует цивилизация: формула философского камня — загадочной субстанции, которая превращает простые металлы в золото и делает человека бессмертным. Вторым, не столь эзотерическим, но не менее заманчивым был секрет изготовления фарфора — бесценного вида керамики, который в те времена именовали «белым золотом». Как только вместе с грузами португальских купцов в Европу потянулся первый ручеек фарфора, его изысканность пленила сердца монархов и других богатых ценителей прекрасного. Переливчатый, как разноцветный шелк в трюмах купеческих кораблей, безупречно белый, как морская пена, он был тонок, словно яичная скорлупа, — настолько, что его стенки просвечивали на солнце, и так совершенен, что при легком ударе издавал музыкальную ноту. Ничто в Европе не могло с ним сравниться. Очень скоро фарфор стал символом успеха, власти и хорошего вкуса. Им торговали ювелиры; они же изготавливали для него усыпанные самоцветами подставки из золота и серебра. Фарфор сделался непременным украшением всякого приличного дворца и господского дома. Спрос на драгоценный товар неуклонно рос, а следом росли и цены. На закупку фарфора тратились состояния, семьи разорялись, огромные суммы уплывали на Восток, обескровливая Европу. Мало-помалу честолюбивые правители сообразили, что если отыщут способ выпускать собственный фарфор, денежные потоки, которые уходят в Китай, потекут в их сундуки, обеспечат им власть и могущество. И началась охота… Изучались образцы глин, тщательно анализировались рассказы и домыслы путешественников о том, как делают фарфор в Китае. Для прозрачности в массу добавляли толченое стекло, для белизны — песок, кости, раковины и даже тальк. Опробовались сотни рецептов глазури. И все тщетно — пока в 1708 году заключенный в мрачное узилище незадачливый молодой алхимик, самоуверенно считавший, что сумеет превратить свинец в золото, не открыл формулу фарфора. Так возникла первая в Европе Мейсенская фарфоровая мануфактура. Словно в волшебной сказке, производство фарфора появилось благодаря исконной вере в магический способ получать золото. И в то же время, по иронии судьбы, это был технологический прорыв, знаменовавший крупный успех аналитической химии и давший начало одному из первых промышленных предприятий Европы. Впоследствии даже китайцы признали победу Мейсена и стали копировать его образцы. Мейсенский фарфор и по сей день славится на весь мир. Это невероятная, но подлинная история трех человек, решивших одну из величайших загадок своего времени. Они создали фарфор, затмивший другие известные образцы. Вот их имена: Иоганн Фридрих Бёттгер, алхимик, который поплатился за свое открытие жизнью; Иоганн Грегор Херольд, художник, неутомимо разрабатывавший дивной красоты рисунки и цветные эмали — сам и руками множества бесправных помощников; Иоганн Иоахим Кендлер, скульптор-виртуоз, на основе мейсенского фарфора создавший новый вид искусства. Это также история чудовищных предательств, сопутствовавших великому открытию, история безжалостного и расточительного монарха, любившего всё прекрасное, а особенно — фарфор, и разбойничьего промышленного шпионажа в духе эпохи зарождающегося предпринимательства. |
