И в самом деле, что она там рассматривала? Но стоило мне присмотреться, как Пу живенько тронула лапкой яблочко, и оно застыло на месте, а изображение погасло. Зеркало отразило свет свечи, коварную морду Пу и ножку стула. Странно все это. Я хотела было расспросить Пу, да построже, но тут наш Гремлин улыбнулась во все зубы, и, прыгнув мне на руки, счастливо заорала:

— Катя вернулась!

Я на миг оглохла, а когда очнулась, тихий мгновение назад замок наполнился звуками: народ с радостными криками спешил встречать блудную дочь. Ну вот, все… выспаться мне сегодня не дадут. Да уже почему-то и не хотелось. Я же дома! Боже, я действительно дома… И меня на самом деле обнимают, целуют в щеки и зовут на кухню, пить чай. И я тихо таю в мягком ореоле дружеской любви.

Люди, я действительно дома!

Глава вторая. Клыкастые, зубастые

В гостях хорошо, дома — гораздо лучше. Когда в последний раз я спала в нормальной кровати? Не, не так — когда я в последний раз спала нормально? Уже и не припомню. Несколько месяцев прошли по лесам, да по лугам, да по чужим пещерам, да по палаткам.

Слет ведьм — это не только весело, это нечто страшно интересное, когда даже сон кажется напрасной тратой времени. Рецепты зелий, показательные выступления, сложные, проводимые вместе, ритуалы, забавные и редкие вещички. А времени всегда так мало. Потому и тянешься к бодрящим зельям, но тело ведь все равно не обманешь. Когда-нибудь оно свое, да возьмет.

Вместо обещанных себе трех дней я проспала пять с перерывами на каких-то полчаса, чтобы поесть, умыться, сходить в туалет и вновь улечься в кровать. И спать, спать. Во власти смутных сновидений, прижатой к кровати тяжестью усталости. И с полным опустошением и нежеланием просыпаться.

Дни сменялись ночами. Кажется, за окном светило солнце и его свет пытался пробиться через плотную ткань задернутых штор. А потом шел дождь, рвался ветер через кем-то приоткрытое окно. Тихо хлопнула створка, скрипнули под едва слышными шагами половицы, заботливые руки поправили одеяло. Приходила ко мне спать Пу, сворачивалась рядом клубочком, и я чувствовала боком ее тепло. К утру она всегда оказывалась на подушке, тыкаясь носом в мою шею. Просыпаясь, некоторое время лежала неподвижно, перебирала маленькими лапками мои волосы, чуть мурлыкала себе под нос, потом спрыгивала с кровати и куда-то убегала.

Окончательно я проснулась поздней ночью. Пу рядом не было. Солнце уже не золотило плотно задернутые шторы, дом, днем полный шорохов, погрузился в тишину, за окном ухнул живущий в дупле старого дуба филин. Открыв глаза, я некоторые время лежала неподвижно, слушая, как рядом шуршит вентилятор ноутбука и мерным перестуком пощелкивают под чьими-то пальцами клавиши.

Даже не поворачивая головы я знала, кто устроился на кресле рядом с моей кроватью: только один человек в этом доме приперся бы ко мне в спальню с ноутбуком. Только вечно занятая Маша.

Я украдкой повернула голову, наблюдая за подругой. Насколько же бывает обманчивой внешность, особенно женская внешность. И не скажешь же по ней, что по ночам, изредка, украдкой, разворачивает она за спиной огромные крылья, превращаясь из симпатичной, худенькой барышни в огнедышащего дракона. Большого и грозного дракона, такого раз увидишь и поседеешь. В облике же человека совсем не похожа она на огнедышащую, скорее на изящную статую.

Лед в хрупкой девичьей фигурке. Временами казалось, что и это всего лишь иллюзия, и что прячет в себе Маша огонь, внешне оставаясь спокойной. Но как было на самом деле, увы, я не знала. Зато она обо мне знала все. С первой встречи, когда она до дна пронзила душу взглядом, будто оценивая, а потом улыбнулась, мягко, тепло, и в эту улыбку, наверное, я и влюбилась, обретя в один миг сестру, которой у меня никогда не было.

— Выспалась? — Маша разговаривала со мной, но ее пальцы жили своей жизнью, бегая по клавишам, а взгляд все так же не отрывался от светившегося в полумраке экрана.