– Двуликая… – едва слышно прошелестел Кайден.

Он толкнул меня. Я должна была налететь на стекло, но вдруг оказалась в огромном холодном зале, озаренном лишь светом уличных фонарей. Тело по инерции завалилось назад. От болезненного удара спиной о каменный пол мне стало нечем дышать, но падение меня спасло. Над макушкой промелькнул меч, и в воздухе закружилась отсеченная прядь волос.

Светло-русый локон порхал очень медленно, словно воздух загустел. Каждый удар сердца звучал протяжнее, как будто время останавливалось. Я не верила, что сон, терзавший меня долгие ночи, все-таки стал явью. Острие фамильяра утыкалось в бешено пульсирующую жилку на шее. Дышать было нечем.

– Ты пожалеешь… – прошептала я.

– Вряд ли.

Он ударил недрогнувшей рукой.

– Кайден, нет!

Я вцепилась голыми руками в меч, от страха не почувствовав боли. Наточенная кромка вгрызлась в ладонь, острие оцарапало шею. На клинке вспыхнули хищные алые руны, засветились знаки у меня на руках. На платье стекала кровь. И наконец пришла боль, отрезвляющая, почти невыносимая, но разжать пальцы было страшно.

– Не надо… – прошептала я, словно обращаясь к мечу. – Пожалуйста, не надо.

Не знаю, что заставило его пощадить меня. Уж точно не попытка перехватить клинок. Возможно, имя, выкрикнутое без особой надежды. Но меч взорвался черным дымом и исчез. Кровь хлынула на нелепое платье, столь же нелепо задравшееся до колен. Меня трясло. Глубокие порезы светились – дар пытался залечить раны, нанесенные магическим оружием. В голове, точно издеваясь, крутились позабытые, но вдруг воскресшие слова, сказанные в прошлой жизни, когда Кайден меня любил:

– У тебя такие маленькие руки, Лера. Такие тонкие пальцы.

– Руки как руки. Пальцы как пальцы.

– Но они умеют создавать удивительную магию…

Он присел рядом:

– Почему я должен пощадить мага, наплевавшего на законы природы? Назови хотя бы одну причину, двуликая.

Во рту пересохло. Было ясно, что любое неосторожное слово могло закончиться для нас обоих трагедией.

– Рой… – прошептала я, понимая, что использую единственную возможность сохранить жизнь. У Кайдена изогнулись брови. Последовала долгая пауза. Он взял меня за подбородок и внимательно посмотрел в лицо.

– Откуда ты знаешь знахаря?

– Твоего лучшего друга? – с нажимом переспросила я. – Он и мой друг тоже.

– Врешь.

Я покачала головой:

– Просто переместимся к нему.

Кайден отпустил мой подбородок, задумался, что-то просчитывая в уме:

– Я отведу тебя к знахарю потому, что мне любопытно, как ты станешь выкручиваться дальше. Попытаешься убежать, и я тебя убью. Понимаешь?

– Да.

– Хорошо. Считай это предупреждением.

Оттого, что он сыпал угрозами тем же мягким голосом с хрипотцой, каким признавался мне в любви, к горлу подступил горький комок.

Кайден выпрямился:

– Вставай.

Хотела бы я подняться гордо, без помощи, но высокие каблуки не позволяли грациозно встать на ноги, а раненые руки так болели, что было глупо мечтать о том, чтобы справиться с обувной застежкой.

– Помоги мне… – едва слышно выдохнула я.

– Что? – Кайден сделал вид, будто не расслышал.

– Помоги встать.

Одним рывком он поднял меня на ноги. Потеряв равновесие, я завалилась на него, пятная одежду кровью. Уперлась лбом в грудь. Самое ужасное, монстр имел тот же знакомый мускусный аромат, что и мужчина, из-за которого я перевернула два мира.