– Жаль.

– Почему?

Он натянул тетиву и, целясь, ответил:

– Меня наняли два типа для полета в горы Сан-Хуан. Задача – приземлиться на короткой полосе около Орея. – Он выпустил стрелу и прислушался к ее свисту. – Один из них назвался Джорджем. Я думал, это вы. – Он вложил в лук новую стрелу.

Я встал рядом с ним и посмотрел на мишень. Кучность попаданий свидетельствовала о том, что он опытный лучник.

– Вижу, вы в этом деле не новичок, – сказал я с улыбкой.

Он засмеялся, опять натянул тетиву, сделал короткий выдох и ответил:

– Занимаюсь этим от скуки, когда дожидаюсь клиентов. – Стрела вонзилась в мишень рядом с первыми двумя. Он положил лук на сиденье в самолете, и мы вместе направились к мишени.

Он вытащил стрелы.

– Некоторые уходят на покой, чтобы гонять мячик по лужайке дорогущей железной закорючкой. – Он улыбнулся. – А я занимаюсь охотой и рыбалкой.

Я оглянулся на его самолет.

– Есть смысл уговаривать вас улететь сегодня отсюда со мной?

Он насупился.

– Убегаете от слуг закона?

Я с улыбкой покачал головой.

– Нет, просто мечтаю попасть домой, пока не разразилась буря.

Он посмотрел на часы.

– Я собирался закрыть лавочку, вернуться домой и завалиться спать к жене под бочок. – Он заметил у меня на пальце обручальное кольцо. – Наверное, вы тоже. – Он показал в широкой улыбке белые зубы. – Но жены у нас разные. – Его смех внушал надежду.

– Угадали.

Он кивнул.

– Где ваш дом?

– Флорида. Я подумал: если обогнать бурю, то можно еще успеть на ночной рейс из Денвера или хотя бы на первый утренний. – Я выдержал паузу. – Что, если бы вы доставили меня куда угодно, лишь бы это было восточнее Скалистых гор?

– Почему такая спешка?

– У меня в графике замена коленной чашечки и двух берцовых костей через… – Я посмотрел на часы. – Через тринадцать часов сорок три минуты.

Гровер со смехом достал из заднего кармана тряпицу и вытер с пальцев машинное масло.

– Завтра вечером вам не поздоровится.

– Замену буду производить я сам. Я хирург.

Он посмотрел через ворота ангара на аэропорт.

– Большие птахи нынче не летают?

– Все отменено. Сломался один из агрегатов для противоледной обработки самолетов.

– Это то и дело случается. Думаю, у профсоюза рыльце в пушку. Ну, а ваши операции можно и перенести. – Он пожевал губу и похлопал себя по груди. – Я сам лежал на операционном столе. Сердце пошаливает.

– Я отсутствовал неделю. Медицинская конференция. Пора назад… Я хорошо заплачу.

Он снова засунул тряпку в карман, вставил стрелы в колчан, убрал лук в футляр за сиденьем пилота и закрепил его ремнем на «липучках». Рядом с футляром помещались длинные спиннинги. Летчик любовно погладил их ладонью.

– А это что? – спросил я, трогая рукоять из орешника.

– Топорик. Я летаю в настоящие медвежьи углы. У меня есть все, что может там пригодиться. – Он поправил спальный мешок под креслом. – Все свое вожу с собой, иначе никак.

Позади кресла висела куртка, а также всевозможные причиндалы рыбака. Указывая на это богатство, он объяснил:

– Мои клиенты посещают сказочные места. Сам я не могу себе позволить там отдыхать. Они – мои благодетели. Даже жена иногда со мной летает. – Было ясно, что ему за семьдесят, но фигура у него была как у пятидесятилетнего, а душа вообще как у подростка.