— А посмотри, какой у меня животик, какие бедра… Погладь, не бойся, я разрешаю. Посмотри, как здесь тепло…

Она схватила Сашкину руку, потянув ее к своему пушистому холмику и ерзая по его коленям своей шикарной задницей. Банде ничего не оставалось, как погладить ее кудрявый пучок. Чувствуя, что мужчина в нем помимо его воли начинает постепенно просыпаться, парень нашел отличный выход.

Он решил свести все к шутке и звонко шлепнул ее по голому бедру.

— Ух ты, трясется!

Наташку снова передернуло от отвращения, но игра должна была быть продолжена, и, подавив неприязнь, она постаралась привлечь его внимание к самому заветному местечку, призывно раздвигая ноги.

— А посмотри сюда. Нравится? Тебе ничего не хочется? Посмотри, посмотри. Даже потрогать разрешаю. Ну давай, не бойся, я же тебя не укушу.

— Я не боюсь. Просто, знаешь, мы ведь это, как его, ужинаем. И это самое дело оно не гигиги… не гиги-е-нич-но, во! Понимаешь?

— Ну что ты, — гримаска бешенства мелькнула на лице Корольковой, — нам с тобой сегодня все можно… А ну-ка, покажи, как там мой мальчик поживает…

Она решилась пойти на последний, самый действенный шаг, рванувшись обеими руками к его ширинке. Банда инстинктивно попытался закрыться, она же, заметив его движение, неловко ткнулась пальцами в не самое удачное место, заставив Банду ойкнуть от болезненного ощущения.

— Блин, твою мать, Наташка, отобьешь мне все на хрен! Чего, аккуратнее не можешь? — чуть не скорчившись от боли. Банда с раздражением сбросил ее со своих колен, в душе порадовавшись — теперь на некоторое время полноценного мужчину ей в нем точно не удастся нащупать.

— Ox, ox! Извините, пожалуйста! — язвительно воскликнула девушка. — Какой недотрога!

— А ты не умеешь — не берись.

— Это кто, я не умею? — возмущение ее было совершенно искренним и неподдельным.

— А что, я, может быть?

— Да если хочешь знать, я уже тысячу раз… — начала было она, но вдруг осеклась, одумавшись.

— Что тысячу раз? В ширинку к мужикам лазила? Так бы и сказала, а то — «одиночество», «теплоты подайте», «так хочется прижаться к кому-нибудь»… Тьфу! — Банда специально шел на конфликт — все ему уже порядком надоело.

— А твое какое дело, импотент несчастный? Что ты тут расселся? А ну, вали отсюда!

— Сама позвала.

— Как позвала, так и выгоню. Иди отсюда, чтоб я тебя здесь не видела.

— Так давай выпьем, раз налили все-таки, — попытался на прощание еще поиграть в алкоголика Банда, этим еще более распалив неудавшуюся соблазнительницу.

— Выпьем?! Ах ты, алкаш драный. Иди в подворотню пей свои «чернила»!

— А ты меня чем поишь? Да этот «Слънчев бряг» всю жизнь самым дешевым пойлом был.

— Катись к чертовой матери! — Наташка бросилась на него, стягивая за руку с дивана и пытаясь вытолкать из комнаты. Распахнутый халат зацепился за стул и чуть не опрокинул его, что здорово развеселило Банду.

Не забывая об игре, он грубо расхохотался и указал пальцем на ее груди:

— Смотри, как смешно трясутся.

— Ах ты, ублюдок! — Наташка торопливо запахнула халат и схватила с дивана узенький поясок. — Сейчас ты у меня мигом вылетишь!

Банда воспользовался заминкой с пользой для дела.