Гаскойн улыбнулся, и Джек протянул ему руку. Тут же состоялось примирение, и причина размолвки впредь даже не упоминалась.

— Через день-два мы будем на Менорке, — заметил Джек. — И я рад оказаться там. Знаешь, Нед, я очень доволен собой: на этот раз я не попал в беду, и всё же у меня есть забавная история, которую я расскажу губернатору, когда буду на Мальте.

— Частично за мой счёт, — добавил Гаскойн.

— Нет, ты будешь фигурировать в рассказе только с положительной стороны, другим достанется гораздо больше.

— Хотел бы я знать, что случилось с бедняжкой Азар, — печально заметил Гаскойн, не в силах удержаться, чтобы не упомянуть о ней. — Больше всего меня огорчает то, что она считает меня скотиной.

— Несомненно, Нед. Выпей ещё стаканчик.

— А её отец подарил мне вот этот перстень с бриллиантом.

— Старый козёл! Продай перстень и выпей за его здоровье.

— Нет, я сохраню в память о его дочери.

Здесь Гаскойн снова впал в меланхолию, а Джек вспомнил об Агнессе.

Спустя несколько дней они прибыли в Маон. «Аврора» уже стояла в порту, и капитан Вилсон принял над ней командование. Мистер Мужлант уговорил капитана Хрякка снабдить его мужской одеждой, на что Джек дал своё согласие после отплытия из Тулона. Настроение у мистера Мужланта значительно улучшилось, и он решил не предпринимать никаких шагов против Джека, так как убедился, что, если уж адмирал не внял его жалобе, то капитан Вилсон и подавно не накажет своего мичмана. А когда оба мичмана покинули борт транспорта в порту Маона, капитан Хрякк и мистер Мужлант крепко подружились, и последний дал согласие на брак со своей сестрой, чем несказанно осчастливил шкипера.

Что касается бедной Азар, то судьба обошлась с ней более сурово: пробродив весь вечер в платье мисс Мужлант, пока у неё не стали подкашиваться от усталости ноги, она вернулась с разбитым сердцем в дом отца, где её встретил сам Абдель Фаза. Вообразив, что это была мисс Мужлант, он пришёл в восторг, но, обнаружив, что это его собственная дочь — пришёл в ярость. На другой день Азар очутилась в зенане Османа Али.

Когда Джек доложил о своём прибытии, он не рассказал всю правду, чтобы не обидеть Гаскойна. Капитан Вилсон остался доволен тем, как было выполнено поручение, и спросил Джека, желает ли он продолжать службу на корвете «Гарпия» или предпочитает перевестись на «Аврору», чтобы служить под его начальством.

Джек стоял в нерешительности, не зная, что ответить.

— Говорите прямо, мистер Изи. Если вы отдадите предпочтение капитану Собриджу, я не буду на вас в обиде.

— Нет, сэр, дело не в капитане Собридже, вы оба были в равной мере добры ко мне, и я предпочёл бы вас, но дело в том, что мне не хочется расставаться с Гаскойном или с…

— Или с кем? — повторил капитан улыбаясь.

— С Мести, сэр. Может быть, вы сочтёте это глупостью, но если бы не Мести, меня не было бы сейчас в живых.

— Нет, мистер Изи, я не считаю чувство благодарности глупостью, — ответил капитан. — Я могу добиться перевода на своё судно мистера Гаскойна, я очень уважаю его отца, и вообще говоря, у меня нет к нему претензий по службе. Но что касается Мести — что ж, он добрый моряк, можно подумать и о его переводе на «Аврору».

На следующий день Мести был включён в список команды, подлежащей переводу на фрегат «Аврора» вместе с капитаном Вилсоном, согласно уложению Адмиралтейства, и назначен на свою прежнюю должность при главном капрале корабельной полиции.