— Вы, англичане, воинственная нация, если даже священники у вас участвуют в сражениях, — заметил русский капитан и, поклонившись Хокинсу, стал прохаживаться по палубе, не слишком довольный тем, что его одолел какой-то поп.

Мистер Хокинс долгое время оставался безутешным, он подал в отставку и попросил службу на берегу, чтобы избежать соблазнов, которые преследовали его из-за прежних привычек боевого офицера.

Так как «Аврора», находясь прошлый раз в ремонте, истощила все запасы материалов в мальтийских доках, то теперь ремонт затянулся ещё дольше. За это время капитан Вилсон успел послать адмиралу рапорт об одержанной победе и получить от него специальным бригом ответную депешу, в которой тот, поздравив капитана с успехом и проявленным мужеством, пожелал, чтобы он отправился, как только закончится ремонт, в Палермо с важными депешами к сицилийским властям. Подождав там ответа, он должен вернуться на Мальту, чтобы забрать на фрегат тех матросов, которые к этому времени выпишутся из госпиталя по выздоровлении, после чего опять прибыть в Тулон. Узнав о такой новости, наш герой был на седьмом небе от счастья при мысли о скором свидании с Агнессой и её братьями. Снова «Аврора» покинула гористые берега Мальты, увенчанные снежными вершинами, и помчалась, подгоняемая свежим бризом, по синим волнам моря.

Но к вечеру ветер усилился и заставил их взять марселя на двойные рифы. На другой день они достигли берегов Сицилии, недалеко от того места, где Джек и Гаскойн когда-то были выброшены штормом на скалы. Погода к этому времени несколько улучшилась, и море немного успокоилось. В ожидании попутного ветра в сторону Палермо они приблизились к берегу. Обычно, когда корабль идёт к берегу, все подзорные трубы устремлены к нему, и на этот раз моряки жадно разглядывали белые виллы, утопавшие в зелени апельсиновых рощ среди холмов и долин.

— Что это там, Гаскойн? — сказал Тихоня. — Вон под тем утёсом. Похоже на корабль.

Гаскойн повернул подзорную трубу в указанном направлении и сказал:

— Да, это судно, застрявшее на камнях. Судя по его бушприту, это галера.

— Точно, гребная галера, — заметил сигнальщик. — Я вижу в её борту два ряда отверстий для вёсел.

Новость сообщили капитану Вилсону, который вышел на палубу, чтобы осмотреть галеру.

— Несомненно, её выбросило на камни, — заметил он. — Кажется, я различаю людей на борту. Рулевой, держи курс на один румб правее от неё!

«Аврора» направилась к гибнувшему судну и через час была на расстоянии мили от него. Их догадки подтвердились — это была сицилийская галера, севшая на камни, и на её палубе были отчётливо видны люди, размахивающие рубашками и платками, призывая фрегат на помощь.

— Должно быть, это галерные каторжники, ибо они прикованы к своим скамьям и не могут их бросить. Офицеры и матросы, вероятно, покинули судно, оставив каторжников на гибель.

— Какая жестокость, — заметил Джек. — Они были осуждены на галеры, а не на смерть.

— Да, им не дождаться пощады от волн, — сказал Гаскойн. — Уже завтра утром они окажутся на том свете, если ветер повернёт к берегу. А с утра ветер переменил направление на два румба.

Хотя капитан Вилсон не вмешивался в их разговор, он слышал его, так как стоял неподалёку на носовом орудии, глядя в подзорную трубу, и, казалось, был того же мнения. Но он не знал, что ему предпринять: должен ли он оставить на ужасную гибель столько несчастных существ, своих ближних, или спасти их и обременить общество оравой злодеев, многие из которых станут на путь преступления, пока их опять не схватят, и, сделав это, он может вызвать недовольство местных властей.