— Слушай, а если Таис не появится? — не удержался я от еще одного вопроса. — Что с квестом будет? Там же вся группа нужна?

— Ну, если что, ее исключить можно… — хмыкнул Геракл. — Я пока не буду лезть к Годуновым, Веромир, ты уж извини. Сейчас бы разобраться в том, что рядом со мной творится. Ты за нее переживаешь, что ли, так?

— Да нет, не переживаю! — возмутился я.

Император ехидно посмотрел на меня.

— Ну-ну! — И, произнеся это, вышел из игры, а следом за ним и я.

Глава 5 «Новая метла осторожно метет»

Кремль. Рабочий кабинет Главы Службы Безопасности Скуратова

— Докладывайте! — приказал хозяин кабинета, глядя на сидевших за длинным Т-образным столом Главу Имперской канцелярии Разумовского, министра иностранных дел Румянцева, полного улыбчивого человека (но, как и полагалось человеку на такой должности, первое впечатление о нём как об обаятельном, располагающем к себе толстяке было обманчивым), и министра обороны Суворова, маленького худого человечка с хохолком каштановых волос. Несмотря на невзрачную внешность министра обороны, с ним вынуждены были считаться все. Правда, о его осторожности ходили легенды. Однако это позволяло ему спокойно миновать все опасные интриги, которые то и дело возникали в окружении бывшего Императора. — Сначала ты, Степан Аркадьевич. Как там новоиспечённый Император?

— Ничего нового… — еле заметно улыбнулся Разумовский. — Вчера играл опять. В эти «Мифы и Легенды»

— Сразу после коронации? — уточнил Скуратов. — Это хорошо. Государственными делами не интересуется?

— Зачем ему интересоваться? — презрительно фыркнул его собеседник. — Пацан недоучившийся!

— Не надо недооценивать кровь Рюриковичей. Ты же знаешь, что она у них поздно пробуждается. И знаешь, какая!

— Знаю, — слегка нахмурился Разумовский. — И ты не боишься?

— А чего мне бояться? Он пока не инициированный средненький маг, пусть и потенциально высокого ранга. Да, он знает о дремлющем в нем даре, но по этому поводу совершенно не переживает. И, кстати, даже хорошо, что он особо не переживал из-за смерти отца. Вы все знаете, что сильные переживание могут ускорить инициацию.

— Его отцу сила не помогла… — хмыкнул Суворов.

— Об этом мы не будем разговаривать! — В голосе Скуратова зазвучал металл. — В этом кабинете я не желаю слышать даже намеки на это ! Это понятно?

— Да-да. — Суворов. примирительно поднял руки. — Чего кипятишься? Нервные клетки, говорят, не восстанавливаются. Просто будем следить за Иваном.

— Кстати, об этом, — вмешался в разговор Румянцев, вопросительно посмотрев на Скуратова. — Завтра представление иностранных послов новому Самодержцу Всероссийскому. И у меня уже сейчас аж пять официальных предложений о помолвке Императора.

— Хм…— Взгляд Скуратова стал тяжелым. — Интересно… И кто же?

— Япония, Германия, Италия, Испания и Великобритания.

— Ого! — присвистнул Разумовский. — А куда бритты-то лезут? Они делают только то, что им американцы скажут.

— Они постоянно куда-то лезут, — хмыкнул Суворов. — натура у них такая. —

— Нам надо дать ответ, — продолжил Румянцев, не сводя взгляда со Скуратова, — любой официальный.

— Ну, мне тебя учить, что ли? Ты же дипломат, — удивленно осведомился Скуратов. — Извинись, скажи, что траур пока у Императора— как-никак, отец умер, но обязательно рассмотрим, и все в этом роде…

— Хорошо, — кивнул министр. — А мы рассмотрим?

— Рассмотрим, — ответил Скуратов, — позже обсудим.