При Филарете в Сибири был учрежден архиепископский дом. Чтобы укрепить авторитет епископства, владыка Киприан искал случая канонизировать местных подвижников. В 1622 году он приказал кликать вечную память атаману Ермаку и его товарищам, покорившим языческую Сибирь. Но у Филарета был свой взгляд на вещи. В походе Ермака участвовали казаки «воры», ограбившие перед тем ногайское посольство и заслужившие виселицу. Ходатайство Киприана было отклонено. И лишь после смерти Филарета при Михаиле было пересмотрено решение. В 1636 году собор установил вселенские поминания Ермаку с казаками.

Царская семья всегда придавала важное значение выбору воспитателя для наследника. Их избирали из наиболее знатных и близких к династии боярских родов. Романовы назначили дядькой наследника Алексея Бориса Ивановича Морозова вследствие того, что государыня Марфа происходила из рода Морозовых. В решающий момент боярин Василий Петрович Морозов выступил в пользу избрания на трон Михаила и представил его кандидатуру народу. Почти сразу после смерти Филарета Борис Морозов 6 января 1634 года пожалован был в бояре. В зрелом возрасте Морозов жаловался, что в молодости не получил хорошего образования. Однако же всю свою жизнь он питал пристрастие к западной культуре, водил дружбу с иноземцами, не чурался новшеств и одним из первых устроил заводы в своих вотчинах. Его постоянным советником, как говорили, был Андрей Виниус, основатель мануфактур в России.

Царь Михаил заботится о своем величии и «следит за правами величества», как это делают другие абсолютные государи, писал Олеарий о Михаиле Романове, он не подчинен законам, но может сам устанавливать законы; назначает и смещает начальников, но даже гонит их вон и казнит, когда захочет.

Михаил Романов унаследовал от своих предшественников доктрину самодержавной власти. Но Смута поколебала власть царя. Теория не соответствовала действительности. «Ведает Бог да государь» – так говорили русские люди в XVII веке. На деле монарх не обладал неограниченной властью.

По наблюдению Адама Олеария, о русских великих князьях нельзя более сказать, что они, как тираны, нападают на подданных и их имущество; «вообще о русских пишут весьма многое, что в настоящее время уже не подходит, без сомнения, вследствие общих перемен во временах, управлении и людях».

Иностранные путешественники, идя по стопам Герберштейна и Флетчера, обличали русскую монархию как тиранию. Олеарий усомнился в такой оценке. Михаил вовсе не похож был на тирана, а его время не походило на времена Грозного.

По возвращении из плена Филарет сосредоточил в своих руках управление как церковными, так и светскими делами. Но это вовсе не означало, что Русское государство приобрело характер теократии. Принцип «священство выше царства» не получил признания.

Филарет был патриархом, но что еще более важно – отцом царя. По всем законам, божеским и человеческим, именно он должен был занять трон. Помехой было насильственное пострижение в монахи.

Воинская доблесть издавна считалась необходимым качеством государя. Михаил был начисто лишен этого качества. Что замечательно, он сознавал свой недостаток и никогда не участвовал в военных походах. Войне государь предпочитал мир любой ценой, что отвечало настроениям страны, пережившей неслыханно кровавую гражданскую войну.

ЭПИЛОГ

О семейной жизни Михаила известно немного. В браке у царя Михаила было три сына, но два – царевичи Иван и Василий – умерли детьми в 1639 году. Сохранилось колдовское дело, затеянное после смерти царевичей. Государь получил донос на золотошвею Дарью Ламанову из Дворцовых мастерских. Ведунья будто бы сыпала «ведовский рубашечный пепел на след государыни царицы, и после того учала государыня недомогать и быть печальна, да после того же вскоре государя царевича Ивана Михайловича не стало, и ныне государыня царица перед прежним скорбна ж, и меж их, государей, в их государском здоровье и в любви стало не по прежему, и до сих лет меж их государей скорбь и в их государском здоровье помешка».