Они пошли по причалу к выходу. Седов покосился:

— А яхта?

— Что яхта?

— Вы не боитесь оставлять яхту вот так?

— Ты не боишься…

— Хорошо — ты не боишься? Там же все открыто? Да и угнать могут — если захотят?

— Яхту никто не тронет. Тут хорошее секьюрити, которому я хорошо плачу. Да и потом меня здесь все знают. И знают, что я обязательно оторву голову тому, кто хоть пальцем тронет яхту.

Выйдя с территории яхт-клуба, они подошли к стоящему на площадке неподалеку «Мерседесу» стального цвета.

Довгань сел за руль, Алла устроилась рядом, Седов разместился на заднем сиденье. Выехав в город, они в конце концов попали на центральную городскую улицу. Остановив машину у большого киоска, Ганя сказал:

— Зайдем сюда к одному человечку. Он оденет тебя так, как должен быть одет человек, имеющий дело со мной. То, что на тебе, оставишь у него. Не жалей, на яхте этого добра полно. Задача ясна?

— Вроде бы.

Достав бумажник, Довгань отсчитал несколько банкнот.

Протянул:

— Держи сто баксов… Да держи, тебе говорят… На мелкие расходы…

Взяв деньги, Седов спрятал их в карман джинсов.

— После того, как переоденешься, пойдешь вон туда, видишь? — Довгань кивнул на противоположную сторону улицы, где над рядом окон тянулась длинная вывеска: «Ресторан „Алазанская долина“. — В этом кабаке обедают приличные люди. Пообедай, еду выбирай не скупясь. Хочешь, выпей. Во время обеда не торопись, пусть все видят, что ты солидный человек. Пообедаешь — выходи на улицу к этому же месту, где мы сейчас находимся. Я за тобой заеду. Аллочка, родная, потерпи, я скоро.

— Потерплю, — милостиво сказала Алла.

Выйдя из машины, они подошли к двери с тыльной части киоска. Довгань постучал. Голос за дверью поинтересовался, кто это.

— Шалико, это я, — сказал Ганя.

Дверь открыл смуглый коренастый кавказец. Улыбнулся:

— Какие люди… Заходите, милости прошу.

После того как они вошли, запер засов. Оглядел вошедших:

— Какие проблемы?

— Нужно одеть моего друга Юру. Хорошо одеть. У тебя есть здесь шмотки?

— Есть, конечно. У меня все есть. Какой стиль?

— Стиль — крутизна. Знаешь, как одевается наша крутизна?

— Нет разговора.

— Нужна не только одежда. Подбери ему часы, цацки, все остальное. Чтобы выглядел как положено.

— Понял.

— Давай, Шалико. Я на тебя надеюсь.

— Не беспокойся, Глеб, все сделаем.

После того как Довгань вышел, Шалико внимательно оглядел Седова.

— Значит, так: черные мокасины, белые носки, серые брюки с напуском, по моде. Наверх пойдут синяя рубашка и кожа. У меня есть классная черная куртка из французской кожи, как раз на вас. Подойдет наряд?

— Подойдет, только, пожалуйста, носки дайте мне не белые, а синие.

Шалико поднял большой палец:

— Понимаете в одежде. Конечно, я дам вам синие. После того как Седов переоделся, Шалико цокнул языком:

— Блеск. Держите… — Протянул золотую цепочку. — Наденьте на правое запястье. Наденьте, наденьте, вас сразу признают в городе за своего. А на левое запястье — вот эти часы. «Сейко», без фальшака. Надевайте.

— Может, обойдемся без золота? — спросил Седов. — Я как-то не привык к цацкам.

— Нельзя, Юрочка. Наденьте браслет, вас не убудет. Люди должны видеть, что вы порядочный член общества.