– Зачем эти китайские церемонии, дружище?! Проходи, пожалуйста, только, – он приложил палец к губам, – жена дома и не дай бог о девушках… Пропустив гостя в прихожую, показал на дверь слева, в просторную гостиную, устланную розовым ковром. Гардины на окнах тоже были розовыми, и все в этой комнате казалось розовым, даже светлая полированная мебель.

Хмыз указал Хаблаку на огромное мягкое кресло у журнального столика.

– Садись, дружище, – гостеприимно сказал он, – а я попрошу жену приготовить нам кофе. Надеюсь, ты уже обедал, а то мы…

Хаблак остановил его властным жестом. Вынул удостоверение, раскрыл перед Хмызом. Тот, лишь взглянув, захохотал подчеркнуто весело. Хаблак окончательно убедился, что Хмыз давно разгадал их игру, исчезновение Бобыря, как они и считали, не было случайным.

– Зачем же эти… фигли-мигли? Сказал бы сразу – из милиции… Ну и что? Главное – свой парень, а где работаешь…

– В данном случае это имеет значение, – прервал его Хаблак, – и я пришел к вам, гражданин Хмыз, с вполне официальной миссией.

– А если с официальной, – ни чуточку не встревожился Хмыз, – так очень прошу садиться. – Сам уселся на диване боком к капитану. – Я внимательно слушаю.

Хаблак вытащил из портфеля бумаги.

– Прошу ознакомиться и расписаться, – сказал он сухо.

Хмыз читал подчеркнуто долго. Наконец взял ручку, вздохнул и расписался. Сказал сокрушенно:

– Вот не думал, что нам придется вести такой разговор. У Валерии было веселее…

Хаблак оборвал его:

– Прошу ответить, где вы находились вчера между девятью и одиннадцатью часами вечера?

Хмыз не задумался ни на секунду:

– Дома.

– И это кто-нибудь может подтвердить?

– Ну, кто? Конечно, жена, дети…

– Что вы делали в это время?

Хмыз как-то смущенно пожал плечами, как бы извиняясь:

– Спал, – объяснил он. – Я вообще рано ложусь, а вчера почему-то разморило. В моем магазине ревизия, днем навертелся, так рано лег спать. Знаете, как с ревизорами? И то им плохо, и се…

Хаблак не дал запутать себя.

– Когда вы легли?

– Точно не помню. По-моему, около девяти. Но вы у жены спросите, она лучше знает. Катря у меня полуночница, но что поделаешь – женщина. У нее свои хлопоты, двое детей у нас, их накормить, обстирать – это, я вам скажу, не сахар. Тещу хочу выписать, а то прилепилась к своему селу…

И снова Хаблак не дал увести себя в сторону:

– Давно видели Бобыря? – спросил он.

Хмыз не задумался: он ждал этого вопроса, сразу понял, зачем пришла к нему эта милицейская ищейка. Адрес мог выведать только у Бобыревой любовницы. Толик вчера навестил ее – утром, до свидания с ним, и, еще, очевидно, от восьми до девяти вечера, когда Хмыз заходил домой. Не следовало отпускать Бобыря, но он должен был обеспечить себе алиби, хоть какое-нибудь.

Отпираться не было смысла – это только бы усложнило его положение, и Хмыз твердо ответил:

– Толика? Вчера встретился на вокзале. Оказывается, – он подмигнул Хаблаку, – его девка живет где-то тут поблизости, Толик ехал к ней.

– Каким поездом ехали?

– Девятнадцать одиннадцать.

– Прибыли в половине восьмого?

– Точно.