Две недели назад я забрал его с шоссе, прежде чем от него осталось бы мокрое место. И раз я игнорировал тот факт, что он обожал помочиться на кухонный пол больше напившегося на вечеринке студента, можно смело заявлять, мы стали верными друзьями.

- Хочешь немного «Ло Мейн», малыш? – Бросив пакет на стойку, я отправился рыться в шкафу в поисках двух бумажных тарелок.

Засунув руку в шуршащий пакет, вытащил оттуда один единственный контейнер с едой. Разделив на две равные части, поставил одну тарелку на пол.

Дэкс, не теряя времени, сунул туда свой нос, раскидывая еду по выцветшему линолеуму.

- Пожалуйста, - направился в гостиную я и, сев на старый диван, громко застонал.

После чего пультом включил телевизор, в надежде избавиться от охватившего меня беспокойства, заполнив комнату отвлекающим шумом.

Изо дня в день я становился свидетелем ужасных вещей: распадавшихся семей, окончания жизни. Если не умеешь справляться с подобными вещами, то на нашей работе делать нечего. Мне удавалось притворяться, что потери и страдания совершенно меня не трогали. С течением времени так оно и произошло. Мое сердце очерствело настолько, что теперь с легкостью могло лгать себе самому и утверждать «мне все равно» - я даже почти поверил в это. Почти.

Я развернул пакет из «ДжейВока» и вытащил коробочку, позволив себе отстраниться от всего происходящего. Люди на экране слились в пятна, а их голоса ушли на второй план.

Проглотив большую порцию еды, я задумался об Эйвери и ее кривой ухмылке. Она совершенно не подходила под описание моего типа женщин, то есть на ее лице не было и намека на косметику, да и одежду не нужно было обливать детским маслом, чтобы заставить раздеться.

Дэкс залез на меня, стоило мне подцепить следующую порцию.

- У тебя есть своя еда, - ответил я, вставая с дивана и направляясь на кухню.

Как не тяжело это признавать, но у меня больше не получалось переносить шишки и синяки, как в детстве, гоняя на велосипеде по бездорожью. Побывав в небольшом ДТП, я чувствовал каждую царапину и растяжение. Открыв холодильник, взял полупустую бутылку молока, свернул крышку и сделал большой глоток.

На середине глотка повернулся и увидел, как остатки моей еды уплетает собака.

- Черт возьми, Дэкс, - рявкнул я, закручивая крышку бутылки и отправляя ее обратно в холодильник.

Время, указанное на плите, заставило мою челюсть сжаться от напряжения.

- У меня нет времени, чтобы покупать что-то еще, маленький засранец.

Когда я подошел к нему, он начал скулить, почувствовав вину, но воспитание не позволило мне поднимать руку на животное. Я погладил по его жесткой шерстке, после чего стянул через голову футболку и оставил ее на полу.

- Тебе повезло, что ты такой милый, - бросил я через плечо. Зайдя в ванную, включил холодную воду, питая надежды, что душ приведет меня в порядок перед еще одной сменой.

Я скинул кроссовки, потом стянул шорты вместе с боксерами. И тут услышал, как на кухонной стойке загудел телефон, тихий голос Тома Петти и группы «The Heartbreakers» устроили мне «частный концерт».

Я скользнул за стеклянную дверцу, выругавшись на выдохе, когда ледяные капли ударили в спину.

– Черт. – Затем повернул ручку и застонал от удовольствия, почувствовав, как теплая вода стекала по болезненным плечам. Я намылил странную пушистую мочалку, оставшуюся после ухода Талии, официантки из «Бакин Буллс».

Этого жеста было достаточно для того, чтобы не перезванивать ей. Независимо от того насколько гибкой она была, прилипалы никогда меня не интересовали. Капнув синим гелем для душа на сетчатую массу, начал втирать его в напряженные мышцы живота, напевая «Хорошо Быть Королем». Быстро расправившись с обычными делами перед работой, я вышел из квартиры всего через пятнадцать минут, голодный, но зарядившийся энергией.