— Заверяю тебя, в этой работе есть свои прелести. Леди обожают повес.

— Полагаю, хватает и мучений, — отозвался Адам. — Я не сомневаюсь, что вместе с теми драгоценными крупицами информации, которые ты выуживаешь, тебе приходится выслушивать много бессмыслицы и пустой болтовни. — В свою очередь, он тоже приподнял стакан. — Аплодирую твоему дару отделять одно от другого.

Взгляд Финеаса блуждал по комнате, коротко останавливаясь то на одном, то на другом лице.

— Я знаю, кто из этих джентльменов спит с женой своего брата. Знаю, кому пришлось отдать фамильное поместье в уплату карточных долгов. Знаю, у кого в подвале красивого дома у моря хранится целое состояние, вложенное в контрабандное бренди. Знаю, кто из лордов носит корсет, чтобы спрятать брюхо, кто набивает ватой чулки и надевает высокие каблуки, чтобы произвести впечатление на слишком молодую для него любовницу.

Он посмотрел в глаза Адаму.

— И это только мелкие секреты. Еще я знаю по-настоящему отвратительные детали. Я храню многие дюжины опасных тайн, которые могут разрушить браки, свергнуть правительство или отправить в пожизненную ссылку кажущихся честными лордов. И все эти тайны я держу при себе на случай, если они когда-нибудь понадобятся Англии. — Финеас потер лоб, пытаясь разгладить морщины, и посмотрел на зятя. — Адам, мне кажется, я должен бросить эту работу, пока не превратился в того, за кого они меня принимают.

Адам поднял брови.

— Ты? Ты один из самых порядочных повес, кого я встречал. Собственно, единственный. — Он усмехнулся, но Финеас не ответил на улыбку. — Эдмонд не ошибался насчет тебя, Финеас. Когда мой брат вербовал тебя на эту работу, он знал, насколько ты умен.

— Он подобрал меня в сточной канаве после того, как я послал Каррингтона к черту и приехал в Лондон, чтобы убить себя спиртным и шлюхами. И, черт побери, почти в этом преуспел, — с горечью отозвался Финеас.

Адам скрестил на груди руки и, улыбаясь, откинулся на спинку стула.

— Ты сумел проложить свой собственный путь в этом нечестивом городе за три года после того, как Каррингтон отказал тебе в денежном содержании, всего лишь играя и наблюдая за другими. Эдмонд понял, какое это полезное умение, и просто помог тебе использовать его с более благородными целями. И ведь ты мог все прекратить, когда в двадцать пять лет вступил в права наследства.

Финеас нахмурился.

— Мы оба знаем, почему я этого не сделал, Адам. Если бы Эдмонда не убили…

Адам поднял руку.

— Если бы Эдмонда не убили, на Марианне женился бы он, я бы ушел во флот, и мы бы не вели этого разговора.

Финеасу хотелось бы беззаботно относиться ко всем тем одиноким годам, которые он провел на службе у короны. Временами его работа становилась слишком опасной. Ему пришлось порвать все связи с теми, кого он любил — ради их безопасности, а новые он заводить не осмеливался. Сердито глядя на своего зятя, Финеас снова и снова думал, стоят ли одиночество и секретность, которых требует служба своей стране, такой высокой цены.

— Дед приехал в город, думаю, это тебе известно. Он привез Миранду на ее первый сезон. Я не виделся с Мирандой больше пяти лет. Каррингтон верит во все, что слышал обо мне. Я чужой в своей семье для всех, кроме тебя. Они не знают, что эта… жизнь показная, что она для Англии. Никто не знает. Во мне разочаровалась даже Марианна, а ведь когда-то мы с ней были не просто братом и сестрой, а очень близкими друзьями.

— Но она все равно тебя любит, — заверил Адам. — Моя жена неизменно преданный человек и будет стоять за тебя горой, несмотря на любые скандалы.

Финеас сильно стиснул стакан, чувствуя, как острые хрустальные края врезаются ему в ладонь.