Он коротко сверкнул – и ЭД вновь перешел в нападение. Бутылек разбился вдребезги. Зелье коротким дождем пролилось на песок, уже неспособное кому-либо помочь.
Особенно Роари. Она лежала на камнях, уткнувшись в них лицом и закрыв глаза.
Фин беззвучно кричал. Нет, нет, нет! Они все знали! Они должны были помочь разорвать цикл! Все должно было пройти хорошо!
– Помогите! – крикнул Коал, пытаясь прорваться сквозь шум. – Фин, Мо! На помощь!
Брат и сестра полезли по осколкам камней, пытаясь прорваться сквозь пламя и обломки к Джесс и Коалу. Но двое странников Края опередили их и напали на людей, прижав к земле и замахиваясь кулаками.
– Каршен, – выдохнула Мо.
Второй хубунит Кэна. И Конека – тот самый фрагмент, которого Фин встретил недалеко от Дома Края. Фрагмент из мозгового отряда Кража. Они были вдвоем, но этого оказалось недостаточно, чтобы оставаться разумными. Слияния хватало лишь на по-настоящему хорошую драку и осознание, что ты желаешь чьей-то смерти.
Фин пошарил рукой по земле в поисках меча. Хоть чьего-нибудь, какого угодно. Нет. Почему чьего-нибудь? Его, Фина. Их с Мо меч. Их сокровища. Сокровища, которые странники Края забрали, а теперь побросали.
Мо уже подбиралась к трезубцу.
Она находилась к нему гораздо ближе, чем Фин. Он махнул сестре рукой.
«Беги, беги, беги! Уходи без меня! Со мной все будет хорошо!»
Каршен снова и снова бил Коала. Конека, оскалившись, бросилась на Джесс. Рука Фина сжалась на рукояти брошенного меча. Мо перекатилась, сжав трезубец в покрытых волдырями ладонях.
Но это уже не имело значения. Как и всегда, когда к делу привлечен дракон. Рассекая воздух, ЭД помчался к маленькой серой площадке. Ноги Фина резко качнулись, желая сократить расстояние между ним и Джесс. Джесс, которая хотела построить библиотеку и мирно жить в Крае, как когда-то и они с Мо. Джесс, которая спасла его. Джесс, которую спас он. Джесс с длинными каштановыми волосами и прекрасными глазами, которые она постоянно закатывала. Фин всхлипнул. У него даже не было возможности сказать ей, как он был бы рад, если бы она решила остаться здесь.
Мо почти добралась до них. Она успела бы. Но в дело вмешались неизвестные переменные.
Из ниоткуда выпрыгнула Гадость. Из налитых кровью глаз текли слезы. Демоническая лошадь столкнулась со своей мамой и отшвырнула ее прочь от площадки. Зомби обернулась, чтобы посмотреть на Мо, как раз в тот момент, когда ЭД открыл рот и дыхнул на Джесс, Коала, Каршена, Конеку и саму Гадость, погребая всех под потоком раскаленного добела огня. В одно мгновение люди превратились в пепел. Фин даже не успел позвать Джесс по имени. Лицо Коала, на котором все еще читалось полное неверие, обмякло, а потом рассыпалось в воздухе, как пыль. До самой последней секунды он знал, что все равно выкрутится и сбежит. Ведь ему всегда удавалось сбегать. Каршен превратился в столб дыма. Конека подняла взгляд наверх, на вечно черное небо Края. «Здесь, в дюнах, никого нет», – услышал Фин ее мысли, а потом погибла и она.
Гадость вспыхнула. Ее мертвое тело полыхало, будто свеча. А длинная грива послужила фитилем. Она горела и горела. Мо всхлипнула. Она протянула руки к Гадости, но не могла дотронуться до нее. Пламя было слишком жарким и яростным.
«Мама! – закричала в ее сознании лошадь. – Смерть. Смеееееерть».
Навеки мертвая лошадь упала на колени.
«Почему, Гадость?»
Мысли Мо были омыты слезами.
«Почему ты не осталась в безопасности, как мы тебе и наказывали, моя прекрасная глупышка? – Мо потянулась к существу, которое больше никогда не сможет обнять. – Не умирай. Только глупые умирают».
В последний раз Мо взглянула на одновременно нежную и жуткую душу Гадости. |