– Ты шутишь? – спросила она. – Это ты раньше так рвался вперед…

Он со смехом сел, вновь вернувшись к привычному для себя радостному расположению духа.

– Конечно, шучу, – ответил он. – Идем.

Макс сказал, что нашел дневник в покинутой лесной хижине очень далеко от дома. Нужно было вернуться – ведь он не выяснил и половины тайн, которые там скрывались. К счастью, мама Макса днем посылала Элисон в сарай за инструментами, и та воспользовалась стоявшим внутри верстаком, чтобы второпях смастерить обычную кирку.

Она тихо сломала разделявшую их стену спальни, и они оба смогли выйти через дверь Макса.

Держа в руках факелы, они отправились в лес. Из оружия у них были только палка и деревянная кирка, и Элисон спросила, не смогут ли они раздобыть какое-то настоящее оружие или броню.

– Мы справимся и с одними факелами. Я хорошо знаю эти места, до несчастного случая я в свободное время отмечал их на карте. На тропинке вполне безопасно, и в хижине тоже.

Элисон все еще оглядывалась и широко распахивала глаза, пытаясь углядеть скрывавшихся за тенями мобов. Но тропа к хижине была чиста, а факелы отпугивали любопытных животных.

В самой хижине царила разруха. У Элисон перехватило дыхание, когда она поняла, что здесь случилось: на дом напали криперы. Она не любила криперов. Она отступила на шаг, подумала, что услышала в лесу шипение, и резко обернулась…

Никого. Она сбивчиво дышала, в голове звенела пустота. Макс исчез. Он что, бросил ее, как все остальные? Она осталась одна? Она сделала глубокий вдох и попыталась подавить панику.

Ее схватили за локоть, и Элисон грубо отдернула руку. Это был Макс – он выглядел взволнованным и обеспокоенным.

– Я расставил повсюду факелы, чтобы нас никто не потревожил, – сказал он, указав на дом. Теперь его со всех сторон заливал свет факелов. – Ты в порядке?

Она вытаращила глаза и молча кивнула. Он повернулся и пошел к хижине.

– Я не предупредил, что здесь такой беспорядок, извини, – он подвел ее к восточной стене – которой теперь и не было. – Я приношу сюда кучу вещей, прячу, чтобы мама не отобрала, – пояснил он, указывая на деревянные и каменные блоки. – Внутри безопасно.

Внутри горело еще больше факелов, согревавших их своим теплом. Макс прибрался, и теперь вместо стены из булыжников зияла дыра. Они забрались внутрь и увидели кое-какую мебель, кровать, печь и другие нехитрые вещи, нужные для жилья.

– Это ты еще подвал не видела, – сказал Макс, заметив ее выражение лица. Она выглядела расстроенной?

Она не знала, что и думать: она все еще вспоминала о семье.

– Чья эта хижина? – спросила она наконец, стараясь не выказать страх.

– Не волнуйся, ее бросили, – ответил Макс. – Давай я покажу тебе, что внизу.

Он зажег несколько факелов и расставил их по держателям, начиная с лестницы. Подвал медленно озарился светом. Элисон сдавленно вдохнула, разглядев книжные шкафы, столы зачаровывания, верстаки, станки, печи и сундуки. На стенах висели разнообразные картины, от хороших до ужасных (цветочные натюрморты и изображения холмов и бухточек были хороши; худшая была похожа на Странника края вблизи – а кто вообще станет его рисовать?). У дальней стены подвала, тянувшегося далеко за пределы хижины, в маленькое тайное окошко, которое Макс нашел в траве и расчистил, бил лунный свет.

– У этих вещей должен быть хозяин, – прошептала Элисон. – Никто просто так не оставит все это так лежать.

– Ну, кто-то же оставил, – откликнулся Макс. – А я… – Он умолк, когда Элисон ринулась мимо него к сундукам и открыла один из них.