— Угусь, — веско покивал я. — Лет через двадцать, примерно. Правильно, Первая?

— Где-то так, — отозвалась со шкафа Мавис, болтая босыми ногами. — Макарову тридцать шесть было, — оповестила она потолок, под изображающего “крик” Макарова.

— Кхм, а почему? — уточнил Лаксус. — Мне-то нахрен не сдалось, — признался он, поварившийся последние годы в “делах” и узнавший, что такое гильдмастер. — Но почему двадцать?

— Смотри, — начал я. — Мастер гильдии — это её оплот и главная сила, не говоря о куче бюрократии, вопросах взаимоотношений внутри гильдии и вовне, — начал я перечислять, под кислеющие морды Дреяров. — Но главное — Мастер хранит гильдию и участвует только в судьбоносных боях. Он не Туз, а джокер, меняющий картину возможного противостояния, ну и безусловный хранитель гильдии. Вот только, количество обязанностей у него таково, что: либо он гильдмастер, либо исследует, тренируется, просто выбирается из гильдии — не то, что на заказы, а даже на отдых. В общем, чтобы стать гильдмастером, надо быть сильным, желательно сильнейшим богоравным, по крайней мере у Фей.

— Гил не согласен, — недовольно булькнул Макаров.

— А нам просто рано, — развел я лапами. — Или уговаривайте его, или ставьте Макао. Он не сильнейший, но хоть не загубите потенциал мага, он, по сути, потолка силы достиг, — припечатал я.

В общем, пока всё в подвешенном состоянии, но, подозреваю, Гила уломают — Кана не желает не ходить на заказы и не желает это не делать без супруга, так что у Клайва не слишком много шансов. Да и Макаров, по-моему, поведал Гилу особенности работы секретариата. Так что Туз рожу с трагически-обреченной потихоньку меняет на трагично-задумчивую.

Кстати, богоравным, я, похоже, стал. Хотя состояние это такое, не слишком формализованное — собственно, перенос сознания в эфир идет все время, пока маг развивается и практикует, начиная с Эс-ранга, так что тут для меня только один признак — я стал думать отдельно от тела, когда оно, например, спит.

Довольно забавно вышло с Нацу. Буквально на следующий день после повержения Тартароса, да и прочих вражин, этот деятель прервал довольно милое общение меня с девушками в горячем источнике. Ну, философски думал я, отводя быдлу чернобыльскую за полигоны, для чего еще нужны чернобыльские друзья, как не для обломов в самые приятные моменты.

— Грей, что это за книга? — начал дон Драгнилл, помахивая вытащенной из рюкзачка шаурмы томом. — Почему её хотел Игнил, что вообще творится? И почему ты меня обманул? — насупился Нацу.

— Не обманул, — ехидно ответил я, постучав по “защитному ледяному кожуху”. — Я — маг льда, это мой лёд и это — я, — выпустил я из обложки несколько ледяных щупалец.

— Быдла, — веско поставил мне диагноз подпрыгнувший Нацу.

— Угусь, — дал авторитетное заключение рядовой Запас Пищи.

— И всё-таки, Грей, — продолжал требовательно смотреть на меня Нацу.

— Так, если вкратце, тебя воссоздал твой брат, — начал я, думая, что подставлю пластилина, ибо нефиг. — Пусть сам рассказывает детали, я не в курсе. Эта книга — потыкал я перстом, — этакая связанная с твоим существованием… основа или возможность возродиться. Я, правда, точно не знаю, Нацу. Надпись на обложке расшифровывается Этериас Нацу Драгнилл.

— Этериас? Я? — офигел чернобыльский, а я заголосил.

— Первая! Первая!!!

— Чего орешь? — возмущенно явилась проекция, одергивая сарафан.