Открылась дверь.

— Что с вами? — спросил Меррион Сквайерс с явным неодобрением в голосе. — Опять задумались?

— Да, задумался, — ответил Найджел, снимая ноги со стула и пододвигая его посетителю. — Собственно, я думал о Чарльзе Кеннингтоне. И о вас.

— Очень мило с вашей стороны. В какой же связи? Я с ним никогда не встречался. Он работал здесь еще до меня.

— И тем не менее у вас много общего. Эксцентричность. Оригинальность. Полет фантазии в английском духе.

— Вы хотите сказать, что либо я — воплощение английского духа, либо у меня не все в порядке с головой… — сердито проворчат Меррион Сквайерс, сев верхом на стул и положив свою клоунскую голову на его спинку, словно мальчик, играющий в лошадки..

— Ну что вы! Вы просто восточный британец с артистическим темпераментом.

Такое, вдвойне оскорбительное, заявление на сей раз не вызвало у Сквайерса той реакции, на которую рассчитывал Найджел.

— Кстати, о темпераменте. Что происходит с Нашей Блондиночкой?

— Это вы мне объясните!

— Вы когда-нибудь видели, чтобы она так волновалась? Я не видел. Потому что она не из слабонервных. В любых обстоятельствах она остается невозмутимой, как огромная плотоядная орхидея, и лишь широко открывает рот, а вы все выстраиваетесь в очередь, чтобы туда впорхнуть.

— Не очень-то вы сильны в ботанике, я вижу.

— К черту ботанику! — отрезал Меррион. — Я разбираюсь в женщинах, смею вас уверить. Так вот, вчера мне нужно было зайти переговорить с Джимми, это было вечером. Подхожу к двери и слышу, Наша Блондиночка говорит: «Слишком поздно, ты просто не можешь отказаться. Все знают или догадываются об этом. Нечего прикидываться, что ты не влюблен в меня». В этот момент я открыл дверь. Директор и Наша Блондиночка, видимо, только-только закончили разговор. Джимми, должен отметить, выглядел достаточно спокойным. Он стоял у окна, сунув руки. в карманы. «Что вам, Меррион?» — спросил он, как обычно. Но Нита, — с удовольствием подчеркнул Сквайерс, — Нита была очень взбудоражена. Вся раскраснелась, руки дрожат… Ну, мы с Джимми заговорили о делах. А Нита принялась стучать на машинке. Хотите верьте, хотите нет, но, мой мальчик, она разорвала два листа, пока печатала. Вы слышали, чтобы эта девица когда-нибудь допускала ошибки? Я не слышал. Вот так.

— По-моему, ее немножко пугает возвращение Кеннингтона, — медленно проговорил Найджел. — Говорят, когда-то они были помолвлены.

Меррион Сквайерс щелкнул пальцами:

— Понятно… Я об этом не знал. Она боится, что Кеннингтон узнает про ее отношения с Джимми. Нот почему она сказала, что бесполезно притворяться, будто он в нее не влюблен. Кеннингтон ведь все равно об этом рано или поздно узнает. Конечно же, все дело в этом!

— А чего вы так радуетесь, позвольте вас спросить?

Меррион Сквайерс искоса бросил на него хитрый взгляд:

— Но это же так приятно — смотреть, как мнут лепесточки орхидеи. Лично я против нее ничего не имею. Только из любви к справедливости… Да, и это еще кое-что объясняет. Когда мы все обсудили, Джимми показал мне письмо Кеннингтона и сказал, что тот придет сегодня утром, даже пригласил меня в перерыв на кофе, если мне интересно с ним встретиться.