Валланд взглянул на своих товарищей.

— Как вы, парни?

— Нормально, — ответил Гальмер. Брен сплюнул:

— Хьюг, не давай этому таракану использовать нас против тебя. Я согласен, чтобы он меня застрелил, если ты после с ним разберешься.

Рорн улыбнулся без видимой злобы и напомнил:

— Без их умения тебе никогда не построить спасательный корабль, Хьюг. А другого пути с этой планеты нет. Внешники оставили только несколько предметов, и их давно разобрали на части айчуны. По тому, что мы здесь узнали, я убедился, что внешники не используют радио, и лазерной вспышки они тоже не заметят, и… да неважно. Эти люди тебе нужны.

— Хотя бы ради них самих, — согласился Валланд. Он прислонил топор к столу и сложил руки на груди. — Но не могу поверить, что ты сможешь убить своих собратьев-людей, Йо.

— Не по своей воле. Только в случае крайней необходимости и ради любви и служения им. Но сейчас они заложники. И они уйдут с нами.

— А это, как ты сам понимаешь, для нас не годится. Мы их никогда больше не увидим. — Валланд бросил взгляд на пленников. — Не люблю театральности, но для краткости: что вы предпочитаете — рабство или смерть?

У них на лицах выступила испарина.

— Мог бы и не спрашивать, — отрезал Гальмер. Брен кивнул.

— Сам видишь, — сказал Валланд Рорну. — Их жизнью и свободой ты можешь выкупить свой уход, но это и все.

Рорн заколебался. Из ванны раздался плеск, и на поверхность высунулись две большие головы. Две пары халцедоновых глаз уставились на Валланда. Он не отвел взгляда.

Айчуны заговорили с ними через своего карлика. За прошедшие несколько земных дней Рорн настолько овладел языком внешников, что пользовался им теперь свободно, — вот что дает разуму освобождение от внутренних конфликтов, и можно даже подумать, что цена того стоит.

— Ты понимаешь, что они говорят, Хьюг? — спросил он. — Не очень? Они говорят… Он прервал себя:

— Ты знаешь, кто они?

— Шкипер мне рассказывал, — ответил Валланд.

— Он предубежден. Они… Они хорошие, они мудрые — да нет, словами не передашь. Они ушли настолько дальше нас, насколько мы ушли дальше обезьян.

— Я не уверен, что это так уж далеко, — пожал плечами Валланд. — Ладно, чего они хотят?

— Вы нанесли им серьезные потери. Последний эпизод окончательно доказывает, что они не могут мириться с нами на свободе, как мы не можем мириться с патогенными бактериями. Но они не собираются нас уничтожать, как сделали бы люди. Они могут предложить нам больше, чем мы могли бы когда-нибудь найти, или узнать, или почувствовать сами.

— Это как тебе? — спросил Валланд. — Извини, но я к этому отношусь саркастически. Поэтому я отвечаю — нет. Мы можем отпустить их и тебя в обмен на наших друзей. И если после этого вы оставите нас в покое, мы вас тоже не тронем.

Рорн перевел. Айчуны не торопились с ответом. Они вообще никогда не торопились. Потом:

— Ответ отрицательный, — сказал Рорн. — Они не боятся смерти. Они возрождаются — они бессмертны в таком смысле, в котором мы никогда не будем.

— Ты клюнул на эту наживку?

— Это безразлично. Я тоже не боюсь, не боюсь больше ничего. Но подумай. Верна их вера или нет, неважно. Важно то, что они ее придерживаются. Отобрав у тебя этих людей, путем пленения или смерти, они тебя победят. Ради этого они готовы пойти на сокращение срока пары воплощений.

— Да уж парой они не отделаются, — скупо улыбнулся Валланд.

— Ты понимаешь, что это значит? — сказал Рорн с придыханием.