С учетом характера итриан, Сэрвен играл у них такую роль, какую играет полиция у людей. Если ваше общество не потеряло моральные качества, то насколько часто вы можете вызывать полицию?

Никто, из знавших Льзу из Тарнов, не представлял себе, чтобы он сказал не правду насчет угрозы разорвать Авалон на части.

Там, где могучий Саггитариус впадал в залив, Центаур, второй город Авалона — единственный, кроме Грея, имевший определенное название пестрел зданиями речного, морского и космического портов, промышленного и торгового центров.

Этот Центаур был, в основном, городом людей и походил на многие имперские города, полный толкотни, суматохи, шума, веселья, а иногда и опасностей.

Находясь в нем, Аринниан большую часть времени был вынужден быть Кристофером Холмом и вести себя так, как подсказывало ему его имя.

А теперь этого требовали и его новые обязанности.

Он не удивился назначению его верховным офицером охраны Западного Коронана после организации этого рода войск: в их обществе семейные традиции были нормой.

Но что его удивляло, так это то, что он как будто справлялся со своими обязанностями довольно успешно и даже получал некоторое удовольствие, исполняя их. Он, кто всегда насмехался над «пастухами»!

Через несколько недель в его районе действовала хорошо организованная армия, постоянно проводились учения, были улажены вопросы снабжения и коммуникации. (Конечно, большим подспорьем служило то, что большая часть авалонян являлись завзятыми охотниками, даже если речь шла о больших группах. И то, что беспорядки оставили в память о себе военные традиции, которые нетрудно было возродить, и то, что совет старого Дэннеля всегда был к его услугам).

Организации подобного рода возникали повсюду. Им нужно было координировать свои действия с мерами, предпринимаемыми братством Симен.

Была созвана Конференция. Она работала с полной отдачей и разрешала все вопросы, поступавшие на ее рассмотрение.

По окончании Аринниан сказал:

— Хилл, ты не хотела бы это отпраздновать? Может случиться так, что нам больше не представится такая возможность. — Это был отнюдь не экспромт. Он думал об этом два последних дня.

Табита Фалкайн улыбнулась:

— Конечно, Крис! Все так делают!

Они пошли по Лайвелл-стрит. Ее рука покоилась в его. Субтропическая жара заставляла кожу покрываться потом.

— Я. А почему ты чаще всего называешь меня моим человеческим именем?

— Спросил он. — И говоришь со мной на англике?

— Мы люди, ты и я! У нас нет перьев, чтобы пользоваться планхом по всем правилам. Почему ты против?

Несколько мгновений он колебался.

«Это сугубо личный вопрос. Нет, я полагаю, она просто снова мыслит как человек».

Он остановился и повел свободной рукой.

— Посмотри на все это и перестань философствовать, — сказал он. И тут же испугался, что проявил невежливость.

Но высокая белокурая девушка повиновалась.

Эта часть улицы пролегала вдоль канала, вода в котором была покрыта масляными пятнами и засорена отбросами.

Повсюду, куда ни глянь, баржи, а сам канал казался зажатым между двумя рядами плотно притиснутых друг к другу зданий, чьи ободранные фасады тянули свои десять-двенадцать этажей к ночному небу. Звезды и белый полумесяц Морганы терялись в ярком искусственном свете, мигании реклам и надписей. (Грог, Танцы, Еда, Лучшие земные ощущения, Дом развлечений, Спешите к Марии Джуанс, Азартные игры, Обнаженные девушки.