|
Люди, найдя их, иногда думают, что это волчата. На неопытный взгляд они и в самом деле похожи немного на волчат, но отличить их можно по белому кончику хвоста: у волчат он весь темный. Месяц и две недели кормит лисица молоком. Потом потихонечку ее чада на разведку из норы выходят. Но еще месяца три-четыре прячутся в ней. К осени разбредаются кто куда. А следующей весной у подросших лисят уже дети. Говорят, что барсук, выживая лису из своей норы, все норовит закопать ее. Лиса же портит ему жизнь тем, что пакостит у него под носом. Такого свинства в доме этот чистюля совсем не выносит и, потеряв надежду перевоспитать (или заживо зарыть) сожителя, бросает свой дом и роет новую нору. А лисе только этого и надо. Но боюсь, что такая интерпретация их взаимоотношений – всего лишь не лишенный, впрочем, выдумки охотничий рассказ.
Но вот другая старая охотничья басня о том, что у лисицы хвост фиалками пахнет, – чистая правда. Хотя, рассказывает Пришвин, случается, что охотники, желая в этом удостовериться, «не там нюхают». Фиалковая железа, которая особенно велика и душиста в пору размножения, помещается не под хвостом, а на хвосте, сверху, почти у самого корня (в сантиметре от него). Назначение ее в жизни лисиц еще не вполне ясно. Но, во всяком случае, она не для того дана природой лисе (как раньше, бывало, охотники уверяли), чтобы, если ранена и силы ее на исходе, обернувшись назад, вдохнуть фиалковые ароматы, а вместе с ними и бодрость. Сердце будто бы сильнее тогда бьется, и набирается лиса от этой парфюмерии новых сил. Скорее всего распространяет фиалковая железа путеводные нити запахов, чтобы легче было рыжему жениху найти невесту в дебрях леса или в степных просторах. Бывает, рассказывают, спасаясь от гончих собак или просто желая в безопасности поспать, залезает лиса на… деревья. И не только полуповаленные, наклонные, что не так уж удивительно, а будто бы даже и на прямостоящие ели. Если только, правда, разлапистые суки у елки растут низко над землей, чтобы могла лисица прыгнуть на них и, повиснув лапами, удержаться и перелезть повыше. Говорят, еще и «в опоссума играть» умеет лиса, притворяясь мертвой не хуже его, и тоже глазом не моргнет, если даже за хвост ее поднять и положить в мешок. Впрочем, еще более удивительные вещи рассказывают про лису. Будто возьмет в пасть клок овечьей шерсти или сена и в какое-нибудь озерко или заводь потихоньку заходит. Блохи, которые купаться не любят, ища местечка посуше, переползают будто бы с ног (по мере погружения) на брюхо, оттуда на спину, со спины на голову. А с головы – на сено (или шерсть). Тогда великий стратег блошиной войны бросает перегруженный блохами ковчег. (И больше к нему не приближается!) А еще про лис слава ходит, будто хвостом они рыбу ловят. Можно ли всему этому верить? Насчет дерева – пожалуй, правда. Насчет притворства – тоже, возможно, правда: потому что енотовидная собака из того же, что и лиса, звериного племени (семейства псовых) определенно так поступает. Когда собаки и охотники ее окружат, притихнет, лежит, будто умирает, и жизнь в ней еле теплится. А заметив, что враги отошли немного в сторону, вскочит и побежит. Но выдержки опоссума у нее нет, потому обычно выдает себя раньше времени, и ее тут же догонят и добьют. Насчет блох – похоже, сказки. О рыболовстве с помощью хвоста судить не буду, ибо хочется мне в это поверить, да нельзя: не доказано наукой.
Волки, лисы и собаки особого рода
В семействе псовых, или собачьих, кроме родов Canis и Vulpes, то есть настоящих волков, собак, шакалов и лисиц, есть звери других родов. Происхождением и некоторыми чертами своей анатомии близкие к волкам, шакалам и лисам, но кое-чем и не похожие. Начнем знакомство с этими нетипичными «псами» с енотовидной собаки. Жила прежде енотовидная собака, пышными бакенбардами и окраской похожая на американского енота, лишь в Китае, Корее, Японии, Северном Вьетнаме, а у нас – на Дальнем Востоке: Амур, Уссури. |
