Клиффорд Саймак. Мираж
Они вынырнули из марсианской ночи — шестеро жалких крошечных существ, истомленных поисками седьмого. Они возникли на краю круга света, отбрасываемого костром, и замерли, поглядывая на троих землян своими совиными глазами. И земляне застыли, захваченные врасплох. — Спокойно, — выдохнул Уомпус Смит уголком бородатого рта. — Если мы не шелохнемся, они подойдут поближе. Издалека донесся чей-то слабый, тягучий стон — он проплыл над песчаной пустыней, над остроконечными гребнями скал, над исполинским каменным стрельбищем. Шестеро стояли на самой границе света. Пламя расцвечивало их мех красными и синими бликами, и они будто переливались на фоне ночной пустыни. — «Древние», — бросил Ларс Нелсон Ричарду Уэббу, сидящему по другую сторону костра. Уэбб поперхнулся, у него перехватило дыхание. Перед ним были существа, которых он и не надеялся увидеть. Существа, которых не надеялся больше увидеть никто из людей, — шестеро марсианских «древних», вынырнувших вдруг из пустыни, из глубин тьмы, и замерших в свете костра. Многие — это он знал наверняка — провозглашали расу «древних» вымершей, затравленной, погибшей в ловушках, истребленной алчными охотниками-песковиками. Сначала все шестеро казались одинаковыми, неотличимыми друг от друга, потом, когда Уэбб присмотрелся, он заметил мелкие различия в строении тел, выдающие своеобразие каждого. «Только шестеро, — подумал он, — а ведь должно быть семь…» «Древние» медленно двинулись вперед, все глубже вступая в освещенный круг у костра. Один за другим опустились на песок, лицом к лицу с людьми. Никто не проронил ни слова, и молчание в круге огня становилось все напряженнее, лишь откуда-то с севера по-прежнему доносились стенания, словно острый тонкий нож взрезал безмолвную ночь. — Люди рады, — произнес наконец Уомпус Смит, переходя на жаргон пустыни. — Люди долго вас ждали. Одно из существ заговорило в ответ. Слова у него получались полуанглийскими, полумарсианскими — чистая тарабарщина для непривычного слуха. — Мы умираем, — сказало оно. — Люди долго вредили. Люди могут немного помочь. Теперь, когда мы умираем, люди помогут? — Люди огорчены, — ответил Уомпус, но даже в тот миг, когда он старался напустить на себя печаль, в голосе у него проскользнула радостная дрожь, какое-то неудержимое рвение, как у собаки, взявшей горячий след. — Нас тут шесть, — сказало существо. — Шесть — мало. Нужен еще один. Не найдем Седьмого — умрем. Все «древние» умрут без возврата. — Ну, не все, — откликнулся Уомпус. — Все, — настойчиво повторил «древний». — Есть другие шестерки. Седьмого нет нигде. — Чем же мы можем вам помочь? — Люди знают, где Седьмой. Люди прячут Седьмого. Уомпус затряс головой. — Где же мы его прячем? — В клетке. На Земле. Чтобы другие люди смотрели. Уомпус снова качнул головой. — На Земле нет Седьмого. — Был один, — тихо вставил Уэбб. — В зоопарке. — В зоопарке, — повторило существо, будто пробуя незнакомое слово на вкус. — Так мы и думали. В клетке. — Он умер, — сказал Уэбб. — Много лет назад. — Люди прячут Седьмого, — настаивало существо. — Здесь, на этой планете. Сильно прячут. Хотят продать. |
