Франческа посмотрела на нее круглыми от удивления глазами.

– Так, так, до утра, говоришь. Ну, продолжай!

Но Тилли залпом допила свой кофе и решительно поднялась с места.

– Надо бежать, времени остается в обрез.

– Тилли! – Франческа широко улыбнулась и взяла девушку за руку. – Ты не договорила! Скажи, это у вас уже давно?

Тилли дернула плечиком.

– У меня-то уже скоро два года. – Она улыбнулась. – Но Дейв, по-моему, впервые обратил на меня внимание только… – она произвела небольшой подсчет на пальчиках, – четыре недели, два дня и четырнадцать часов назад! – со смехом закончила она.

– Так это же просто замечательно! – сказала Франческа, подметив счастливый огонек в глазах Тилли. – Ужасно рада за вас!

– Я тоже, – простодушно ответила девушка, быстро переключаясь на деловой тон. – Значит, я звоню в ресторан и несу тебе рубашку. А Элейн пусть позвонит Фризу.

– Спасибо, Тилли, – сказала Франческа, провожая ее глазами. – Пока.

Она подвинула к себе пачку корреспонденции и принялась ножиком для бумаги вскрывать конверты. Ей было радостно за Тилли, но в душе чувствовался легкий осадок горечи.

Только после пяти Франческа наконец закончила дела в студии, на ходу прощаясь и обещая приехать утром, чтобы нанести окончательный блеск на готовые к отправке модели. Быстро сбежав по лестнице, она вскочила в машину и, выведя ее со стоянки, направилась через Дин-стрит к шоссе. Она обещала вернуться домой к половине шестого, чтобы отпустить Шону, у которой было назначено важное свидание.

Она доехала вовремя. Шона и Джейми поджидали ее перед домом. Она усадила обоих в машину и повезла мимо Кенсингтон-парка к дому Шоны.

Потом они с сынишкой вернулись к себе. Наступали их любимые часы, когда можно было побыть вдвоем. Перед сном Франческа выкупала Джейми, подала ему чай и читала, пока малыш не заснул. Теперь с обязанностями на сегодня было покончено и можно было выпить стаканчик винца. Франческа поднялась наверх, зашла в детскую взглянуть на Джейми и наконец оказалась у себя в спальне. Поставив стакан с вином на туалетный столик, она села перед зеркалом. Эту комнату они год назад переоборудовали из чердака. Через слуховое окно сюда проникали последние лучи заходящего солнца. Чтобы получше разглядеть свое отражение, Франческа зажгла настольную лампу.

За последние два года волосы ее отросли и теперь рассыпались по плечам пышной темной волной, оттеняя лицо. Оно тоже изменилось: стало мягче, живее. Правда, при ярком беспощадном свете лампы морщинки от забот и застарелой боли были заметны, но в последнее время, когда она так часто и от души смеялась, они никому не бросались в глаза. Теперь она была прекрасна всегда – не то что раньше, когда ее лицо оживлялось нечастыми вспышками счастливой улыбки. Она была прекрасна не холодной классической красотой, но теплой, чувственной, влекущей.

Франческа сидела и вглядывалась в свое отражение. Сняв свитер и футболку, она рассматривала свое полуобнаженное тело – округлые налитые груди, гладкую безупречную кожу на животе. Тело ее тоже изменилось. Она чуть-чуть располнела, стала женственнее. Теперь в ней не было прежней мальчишеской угловатости, формы приобрели мягкую округлость. Дав жизнь и выкормив другое живое существо, она влила в себя новую жизнь.

Франческа прикрыла глаза. Ей вспомнилось его прикосновение, его запах, звук его голоса, его тихий шепот. Она поспешно открыла глаза и вздохнула.

Она знала, почему на нее навеяло грусть счастье Тилли, знала, почему ей стало так одиноко без Джона и Дейва, без привычной лихорадки рабочих будней.