угрозами уничтожения, Рейган говорил о необходимости борьбы с "Империей зла" на Востоке, а европейцы были охвачены страхом ядерного ада. Движение за ядерное разоружение, официальная ветвь движения за мир в Соединенном Королевстве, выросла по численности вчетверо, затем в пять раз, что указывало на существовавшую в это время напряженность. Именно поэтому мы были так заинтригованы прогнозом Андре Барбо на основе индекса Гушона, опубликованном в 1975 году:

“1981 94 годы обещают стать третьим черным пятном этого столетия, когда смерть будет торжествовать над жизнью во всех возможных отношениях... Если третья мировая война должна произойти между нынешним временем и 2000 годом, то очень велика вероятность, что это случится между 1981 и 1984 годами, причем наиболее критическими годами столетия являются 1982 и 1983 годы.” 

Работа Барбо была написана в 1974 году в оптимистический период после "ост политики" Западной Германии, открывшей связи между Восточной и Западной Европой, начала разрядки напряженности в отношениях между США и СССР, потепления отношений между США и Китаем и ухода США из Вьетнама. Широко распространилась надежда, что угроза миру исчезла. Но Барбо смотрел вперед и видел новый период острых конфликтов.

Мы были под столь сильным впечатлением от циклического индекса, что в первом издании этой книги, когда на горизонте маячила Третья мировая война, решили заглянуть вперед на следующий период и писали:

“Как можно видеть,... мир в течение последних восьми лет с драматической скоростью погружался в хаос и кризис. Но, к счастью, этот удручающий процесс должен носить обратимый характер... Мы можем заглянуть вперед, в следующие шесть лет с 1984 по 1989 годы, которые должны выглядеть как возобновившийся период роста, сравнимый с послевоенным восстановлением 1919 и 1945 годов.” 

Наш анализ оказался вполне точным. Выборы Михаила Горбачева Генеральным секретарем Коммунистической партии Советского Союза в марте 1985 года следует считать началом конца холодной войны, а разрушение Берлинской стены 9 ноября 1989 года ее фактическим концом.

Продолжая эту тему, отметим, что мы ожидали формального окончания холодной войны в Европе, и в июне 1987 года писали:

“... Индекс будет продолжать расти до 1990 года, и мы можем с уверенностью смотреть вперед, на следующие два года ослабления международной напряженности, два года, которые будут даны нашим лидерам для разрушения стен и устранения террора холодной войны..., раскол между Востоком и Западом, разорвавший мир на части с 1945 года, уйдёт в прошлое. Политики и правительства встанут перед выбором – прятаться за старые отговорки или сделать реальные попытки сорвать железный занавес в Европе.” 

Позднее, в декабре 1987 года, мы были более конкретны:

“1989 год представляется годом растворения. Под соединением Сатурна и Нептуна будет покончено со старыми, отжившими установками. Это Означает, что те правительства и деловые организации, которые откажутся принять новые условия, будут сметены прочь. Но нам также известно, что установки склонны сопротивляться изменениям, поэтому я предсказываю ряд международных экономических кризисов и политических битв на протяжении года.” 

Конечно, это был экономический кризис в Советском Союзе и Восточном блоке, резко ускоривший политические реформы и революцию. В 1988 году мы добавили дополнительные детали:

“31 июля Юпитер входит в Рак, после чего мир перевернется. За последние шесть месяцев 1989 года случится больше, чем за последние шесть лет... наступит конец раскола Востока и Запада, конец социализма старого стиля, начнется подъем новой экономической и военной силы в Европе.” 

Когда это случилось, Польша оказалась первой упавшей фишкой восточноевропейского домино, инагурировав 24 августа 1989 года своего первого послевоенного премьер министра.