Семен вернулся в свой новый дом и сел за стол, он был ошеломлен. Ему показалось, что он во сне. Не может такого быть! Правда ли это? Неужели он кому то нужен? Его губы задрожали, Семен закрыл лицо руками и заплакал. Он рыдал, вспоминая те страшные дни, когда огромная черная безысходность накрывала его своей тяжестью, под которой со страшным хрустом ломались все мечты и надежды.

Глава 27. Разговор о чипизации

Тихомиров сидел за столом и так внимательно читал какой то документ, что не заметил, как вошла Дегтярева.

– Сережа, ты звал? – спросила она.

– Прошу прощения, Ксения Петровна, – и Тихомиров отодвинул бумаги. – Садитесь, пожалуйста.

Они были в кабинете одни, и президент еще находился под впечатлением от доклада.

– Вы видели это? –он указала на стопку бумаг, – цифры просто ужасающие. Ксения Петровна, хотел с вами посоветоваться. А мы можем, скажем, применить вашу систему для них?

– Понимаешь, Сережа, – начала Дегтярева, – моя система может определять таланты человека, даже те, о которых он и не догадывается. Сетчатка вместе с психологическим анализом и другими параметрами, как черты лица и мимика, расскажет все: о склонностях человека, его предрасположенности к болезням, особенностях психики, уровне честности и специфике мотивации. Конечно, есть погрешность. Но она очень незначительна. Если, конечно, расширить возможности по расшифровки генов и подробному слежению за активностью разных участков мозга, мы бы исключили всякую погрешность. Но даже в таком виде система показывает очень высокие результаты. Ты даже можешь посмотреть, как пятьсот человек из твоей Администрации сверхэффективно выполняют свою работу, с которой раньше не справлялось и пять тысяч.

– Это я уже давно заметил, – улыбнулся президент.

– Но оценивать человека крайне сложно, люди – хорошие актеры, могут сыграть любую роль, и открыть их истинное лицо порой весьма непросто даже опытным психологам. Однако человек не управляет сетчаткой, поэтому она показывает его таким, какой он есть на самом деле. У любого преступника есть свои индивидуальные особенности, и только тестирование покажет, насколько моя система хорошо работает с заключенными. Понимаешь, на нарушение закона человека толкают определенные гены, формирующие мотивацию, – она проявляется в сложных нейронных связях, отпечаток которых выявляется на сетчатке. Прибор фиксирует эти отображения и показывает их. Часто мы хотим знать, говорит человек правду или нет, насколько он искренен с нами. Для людей с криминальными наклонностями обман – это часть ремесла, они способны обмануть даже детектор лжи. Многие из них превосходные актеры, способные играть на лучших мировых сценах. Но если система будет расшифровывать активность их мозга и считывать сетчатку, возможно, мы сможем очень точно разгадать их намерения и ложь.

– Значит, как я понял, теоретически это возможно? – искренне восхитился Тихомиров. – Ксения Петровна, а мы можем как то воздействовать на эти зоны мозга, толкающие человека на преступления?

Дегтярева задумалась и, помолчав, ответила:

– В принципе, я думала над этим. Наверное, можем. Нужен определенный импульс, который смог бы разорвать нежелательные связи нервных клеток мозга. Это сверхсложная задача, Середа, но, мне кажется, выполнимая. Однако встраивать датчики в голову заключенных чревато настоящим скандалом. Правозащитники тебя съедят заживо.

Глава 28. Новая жизнь Антона Ивановича

Антон Иванович сидел на стареньком диване и читал книгу про Архимеда. В его воображении рисовались последние минуты жизни великого математика, когда разъяренные римляне ворвались в осажденный город и начали истреблять его жителей.