От тех же эмоций лицо Йетса раскраснелось и глаза горели.

Конвульсивным движением рыжеволосый рванул рубильник вниз. В то же мгновение взорвались три телефона и два компьютера. Голубые молнии ярко осветили лабораторию, ослепив тех, кто не успел закрыть глаза. Голубая нить протянулась к человеку в белом халате. Взрывная волна швырнула всех на пол.

Поднявшись на ноги, Шеннон надел шлем. Провод так и остался подсоединенным к голотанку.

— Понятно, — сказал Йетс Квинту, тоже вставая. — Он изменил тактику. Это значит…

Голотанк Шеннона снова ожил, хотя питание было полностью отключено. Риллианин шел по разрушенной электростанции. Он так быстро и равномерно перебирал ногами, что казалось, что их не четыре, а больше.

«Что-то было не так».

— Поставьте магниты рядом с пожарной лестницей, — спокойно распорядился Квинт. — Лифты не работают, поэтому он придет этим путем.

— Есть еще шахта, — робко сказал один из техников.

— Черт! — прошептал Квинт. — Ладно, ставьте их здесь.

Риллианин быстро бежал по поверхности Луны, перебирая ногами, как паук. С этим все было понятно. Но что-то случилось неправильное еще раньше.

— Шеннон, — сказал Квинт, — в комнате он казался меньше, чем первый. Это так?

«Размером примерно с лошадь, а не со слона, как тот…»

Шеннон закивал, провод, выходящий из его шлема, раскачивался.

— Риллианин второй ступени, — пояснил он. — Не такой большой, как первый. Хуже, чем первый, очень хуже.

Вот что было неправильно… Сэм был совершенно уверен, что риллианин не потрудился пройти сквозь дверь, когда уходил с электростанции.

И в этой одежде были русские вши.

При проведении операции всегда приходится учитывать непредвиденные обстоятельства. А это значит, что ни минуты нельзя быть спокойным, что надо с улыбкой общаться с такими людьми, встретившись с которыми на улице перешел бы на другую сторону, говорить им правду, зная, что твои слова на самом деле только часть настоящей правды.

Потому что никогда нельзя рассчитывать на правду как средство, могущее привести к успеху в выполнении операции.

— Да, госпожа посол, — спокойно сказал Маклеод, убедившись, что пауза в разговоре объясняется молчанием собеседницы, а не задержкой радиоволн из-за дальности межпланетного разговора: он не хотел злить и так уже взбешенную женщину. — Мы полностью понимаем необходимость предотвратить появление ненужных толков об ответственности миссии США за причинение повреждений колонии ООН. Мы…

Она набрала в грудь побольше воздуха перед тем, как продолжить разносить Маклеода, словно он не сказал ничего полезного.

Антиподслушивающее устройство делало ее голос еще более противным, напоминающим звук продольной пилы. На телефоне пульсирующим светом горели еще три огонька неотложных звонков — два из них с Земли. Коммуникационный спутник А заходил за горизонт, и не было теперь спутника Б, чтобы его заменить.

Госпожа посол — взбалмошная тетка — обладала интеллектом не большим, чем у репы, и это сразу бросалось в глаза. Никто, разумеется, не осмеливался высказать это ей в лицо — разве что те, кому плевать на карьеру, вроде Йетса: она имела доступ не только в кабинет, но и к постели президента США.

— Да, мэм, — попытался подлизаться Маклеод. — Мы рассчитываем, что вмешательство русских будет негативно воспринято развивающимися…

Она снова набирала воздух.

Маклеод вдруг подумал, а как бы Сэм Йетс повел себя в разговоре с американским послом в ООН. И вздохнул. Чтоб она сдохла, чертова баба! Политика Президента в области подбора кадров еще не раз здорово испортит ему настроение.