Постелька-а-а… я вся твоя!

- Давно не виделись. Соскучилась?

Не завизжав лишь потому, что голос пропал напрочь, я сумела лишь дернуться и тут же была спеленута собственным одеялом так, что наружу торчали лишь глаза.

Где он прятался и как он прошел охранки???

Он был зол. Просто зол. В бешенстве он был ночью, сейчас же в груди поселилась тихая злоба на эту своенравную пигалицу, не желающую признать один единственный факт – она его. Она уже его. Она стала его, когда ее мать согласилась на его предложение. Она стала окончательно его, когда не проснулась несколько ночей назад в их первую совместную ночь и первая печать проявилась на её шелковой попке.

К сожалению, общественности, да и ей самой, необходимы более материальные доказательства, а именно тринадцать печатей брака. Которые он никак не может поставить окончательно…

- Не вижу радости в глазах, – ухмылка вышла нервной и откровенно злой, так как очередная бессонная ночь давала о себе знать.

Молча сморгнула. Нахмурилась. Дернулась. Скуксилась…

- Не реви.

Хмуро наблюдая, как на ее глаза набегает влага, в итоге чертыхнулся, когда первая слеза все-таки покатилась по щеке.

- Мила, не реви. Сама виновата.

Мотнула головой. Зажмурилась… Поникла…

- Мила!

Стиснув зубы, потому что не мог спокойно на это смотреть, отпустил рыдающую драконочку и с рычанием запустил пятерню в волосы. А она словно не поняла, что почти свободна, всё рыдала, с головой уйдя под одеяло. Нет, он не видел.

Он слышал!

И от этого было так гадко…

Рыкнул снова. Она дернулась.

- Хорошо, что ты хочешь?

- Спать…

- Ты поняла мой вопрос, – переведя взгляд туда, откуда показалось зареванное личико, он хмуро продолжил: – Я не отступлюсь. Я дал тебе восемь лет на то, чтобы ты повзрослела. Я ждал эти восемь лет и я не хочу ждать больше ни дня.

- Так нельзя… - прошептав в одеяло, Мила сморгнула очередную слезу. – Я любви хочу. А ты только секса. Я красивых слов хочу. А ты только ругаешься и угрожаешь. Я ухаживаний хочу. А ты меня в ошейник и на цепь… Я не хочу такого мужа. Ты плохой. Ты злой. Ты эгоистичный…

- А ты нет?

- Я девочка. Я дракон. И я… я не злая… - шмыгнув и вытерев следующую слезу кулачком, дернулась, когда он протянул к ней руку. Протянул и тут же убрал назад.

- Ладно.

Встал. Отошел. И не оборачиваясь, глухо продолжил.

- Будет всё, как ты сказала. Будут цветы, ухаживания, комплименты, подарки, свидания. Всё будет. И я буду. Будь готова к вечеру, - косой взгляд через плечо, такая же косая усмешка, когда он ловит ее абсолютно ничего не понимающий взгляд и уже напоследок перед тем, как уйти в точечный портал. – Увижу с другим – убью.

P.S.

Он ухаживал за ней восемь месяцев. Восемь месяцев Ринго приручал маленькую и своенравную драконочку, не желающую признать до последнего, что уже давно и безоговорочно влюблена в наглого, самоуверенного, но необычайно изворотливого и предприимчивого смеска.

Цветы. Конфеты. Мягкие игрушки. Украшения. Драгоценности. Платья.

Ужины при свечах.