– Потом Малыш разбил одного...

– Зачем об этом напоминать, – возмущенно перебил Тима медвежонок. – Мог бы и...

– ...и мы слепили нового, – продолжал Тим. – Снеговиков снова стало пятьдесят семь! Но наш снеговик отличался от снеговиков мистера Хлойда. И это заметили грабители!

– Значит, они разбираются в снеговиках, – вставил пораженный Малыш.

Тим кивнул ему и продолжил:

– В ту ночь они рассовали по холодильникам сперва всех хлойдовских снеговиков, а нашего сунули в последнюю очередь! Они и в самолет его погрузили последним...

– Но почему? – спросил Толстяк.

– Они бы вообще оставили нашего... болвана, но похитители твердо знали, что снеговиков должно быть ровно пятьдесят семь, – подвел итог Тим. – Теперь достаточно спросить у мистера Хлойда, кому он, кроме нас, называл точное количество своих фигур – до ограбления холодильной корпорации, разумеется, – и мы узнаем имя главного преступника! Может быть, им окажется начальник этих грузчиков, а может, и нет... «Хохозяин» больше тянет на роль главного исполнителя чьего-то злого умысла...

Тим закончил. Около минуты длилось молчание, пока все переваривали его речь.

– Тимми, какой ты умный, – наконец, подала голос Солнышко. – Дай-ка я тебя поцелую...

Тим смиренно подставил себя.

– Ты, Тим, достойный сын своего отца, – сказал через мгновение Ворчун. – Позволь-ка, я дам тебе моего дружеского тумака...

И Тиму пришлось во второй раз подставить себя. А следом к мальчику подошел Малыш.

– Тим, я конечно, очень рад, что ты так близко подошел к разрешению тайны сразу двух преступлений, но... Нам придется действовать другим путем.

Мальчишка почувствовал себя так, словно его облили ведром холодной воды. Только что его вовсю поздравляли, а тут такой предательский удар. И от кого? От Малыша.

Но предательским ли был удар? Может, и это был, как там сказал Ворчун, всего только дружеский тумак?

– А все потому, что мистер Хлойд далеко там, в Америке, а мы все здесь, считай, уже в Италии. И неизвестно, что с нами будет дальше и что будет с произведениями мистера Хлойда. Короче, у тебя, Тим, не появится возможности спросить о чем-то у мистера Хлойда, хотя, подозреваю, такой разговор был бы весьма полезен!

Малыш произнес речь вовсе не худшую, чем та, которую недавно выдал Тим.

– Ладно вам болтать, ребятишки, – сказала Бабушка. – Нам пора прятаться. Давайте подумаем, поместимся ли мы в одном холодильнике?

Холодильник казался достаточно большим по сравнению со снеговиком, находящимся внутри. Малыш торопливо протиснулся первым, приговаривая при этом:

– Не завидуйте, первому всегда труднее!

Он забился в дальний правый угол и пропищал оттуда:

– Пожалуй, тут напротив меня есть еще уголок! И знаете, что я скажу? Это преотличное место для такой пигалицы как ты, Солнышко!

– Сам ты шпингалет! – обиженно отозвалась Солнышко, но в холодильник полезла и устроилась как раз в том уголке, о котором рассказывал Малыш.

– Что стоите, давайте быстрее! – поторопил приятелей Малыш. – Вот как придет сюда этот... Хохозяин!

Угроза возымела действие, и в холодильник, тяжело вздыхая, полезли остальные – Ворчун, Толстяк, Колдун со своей Книгой. Последним влез Тим и кое-как прикрыл за собой дверь.

Она мягко шлепнула, присосавшись магнитами к специальным металлическим пластинкам.

– ХОХОрошо сидим! – заметил кто-то в темноте, и вся компания рассмеялась.

– А что, теперь всегда будет темно? – осторожно поинтересовался Толстяк.

– Да, – сказал Тим и объяснил, что как только дверь закрылась, внутреннее освещение погасло – все произошло так, как и предусмотрено в холодильниках.