Бабушка Джуэл покачала головой, сверкнув серьгами с цирконием.

– Чего удивляться, вы же дети, – заметила она. – Детишки всегда умудряются запутать все больше, чем нужно.

Мне тут же вспомнились Би и Райан в кладовке, следы помады на его лице и дерзкий взгляд, вызывающий меня на откровенность.

Да, так и есть. Все чертовски запутано.

Тут к нашему столику подошла мисс Аннемари и заговорила с улыбкой:

– Харпер! Твоя мама с бабушками частенько захаживают, а ты вот давненько не появлялась!

– Много задают в школе, – сообщила я. Не объяснять же, что, с тех пор как мы пытались убить друг друга на Котильоне, я ее избегаю. До сих пор при виде нее мне мерещится занесенный над горлом нож.

Мисс Аннемари удалилась на кухню, пообещав приготовить нам крабовый суп, и бабушка Джуэл вновь устремила на меня свои слезящиеся, но проницательные глаза.

– Милая, уж если кому и по силам справиться со всем этим, то только тебе. Я никогда не встречала таких целеустремленных малышек. Знаешь, когда тебе было примерно два годика, твой папа построил вам с Ли-Энн песочницу. И каждый день ты ковыляла на своих ножках во двор и строила замок, а твоя сестрица непременно его ломала.

Бабуля прищелкнула языком и сняла очки, оставив их болтаться на цепочке.

– Я очень любила малышку, но какой же она иногда бывала мерзавкой. А главное, ты так ни разу не заплакала и не пожаловалась. Выпятишь губы – и вновь за работу. Упорно гнешь свое, хотя разумнее было бы сдаться.

Почему-то мне не показалось, что это комплимент. И все равно я была благодарна и собиралась сказать это вслух, как вдруг бабушка потянулась через стол и схватила мою ладонь.

– Ты стараешься угодить всем и вся, Харпер Джейн.

У нее были холодные пальцы и шершавая тонкая кожа, но бабуля крепко держала мою руку.

– Подумай о том, что однажды тебе придется выбирать.

Глава 27

– Какое уродство!

Я опустила глаза – передо мной стояла крохотная пигалица. Ростом она едва доходила мне до локтя, да и то в основном благодаря прическе, возвышавшейся на целый фут. Все остальное безнадежно утонуло в голубеньких воланах, так что кто бы еще рассуждал об уродстве.

И все же, не желая грубить ребенку, я заставила себя улыбнуться.

– Это невежливо, – сказала я, на что та пожала плечами.

– Зато правда.

На сцене выступала девчушка примерно того же возраста, что и эта находка. Она притопывала на месте и выписывала вялые кренделя, изредка поглядывая на мать, исполнявшую куда более энергичную версию ее танца в первом ряду.

Вздохнув, я перекинула трость с руки на руку. Обычно, когда мы сюда приезжали, детские репетиции уже подходили к концу, но сегодня Сара чуток припозднилась, и поэтому мы торчали здесь и ждали, когда выступит вся мелюзга. Ко всему прочему это подразумевало терпеть нападки зарвавшихся второклашек.

– Это все рукава, – заявила малявка, осмотрев меня с ног до головы. Говорила она странновато, и когда разинула рот в широком зевке, я заметила накладные зубы, которые мелкие носят, чтобы прикрыть пустоты в ряду.

Чего только не насмотришься на конкурсах красоты.

– А мне они нравятся, – возразила я, оттянув обсуждаемый материал. Когда-то Ли-Энн выступала маржореткой и носила специальную форму – зеленый костюмчик с блестками. Его-то я и приспособила под свои нужды. Бабуля Джуэл пришила к нему рукава, чтобы придать немного воздушности. На эту «воздушность» ушло полтонны блесток и фальшивых камней, поэтому, когда я вращала тростью, рукава звенели как бубен.

– И зря, – докапывалась малютка. – Потому что они страшенные.