Теперь Эрик молча сидел в ее гостиной, сливаясь с предметами интерьера, и она не могла понять, почему этот человек все еще здесь. Свадебные приготовления окончательно измотали ее. Эрику удалось откреститься от них, сославшись на дела, которых пруд пруди. Сонда понимала, что если она настоит, то Эрику придется помочь ей, но проводить с ним большую часть времени она не была готова.

Теперь, накануне свадьбы она окончательно поняла, что сделала непоправимую ошибку, когда в аэропорту убедила Эрика в том, что ничего не хочет менять. Эта ошибка все еще могла быть исправлена ценой, о которой Сонде даже думать не хотелось. Унизить Эрика отказом перед самой свадьбой было бы чудовищно несправедливо. Это было слишком даже для ее эгоистичной натуры.

Сонда окинула жениха критическим взглядом: красивый голубоглазый блондин, мечта любой поклонницы мыльных опер. Еще месяц назад она находила его привлекательным и даже сексуальным. Не будь проклятого поцелуя в малагасийском лесу, так было бы и по сей день. Но, к сожалению, кое-кто, а именно Кэрри Хэйзи, решил разыграть из себя мачо…

Кэрри угнездился в ее душе как глубокая рана, края которой воспалялись от любого воспоминания. Сонда недоумевала, как она, такая рассудительная и холодная, умудрилась влюбиться в первого встречного, причем далеко не красивого мужчину.

Если бы ее романтический герой напоминал Аполлона Бельведерского, это бы ее хоть немного извиняло. Но Кэрри со своим шрамом, сломанным носом и седой прядью на каштановых волосах до Аполлона как-то недотягивал. Да и манеры его едва ли соответствовали представлениям о романтическом герое… Любовь, конечно, зла, но с Сондой она поступила особенно изощренно…

Эрик поймал ее взгляд и улыбнулся. Сонда смутилась — он-то, наверное, думает, что она любуется им. Чтобы хоть как-то скрыть смущение и загладить вину, она спросила:

— Хотела узнать, ты не против свадебного торта из суфле и взбитых сливок? — Ей было совершенно наплевать на свадебный торт, и фальшь, прозвучавшая в собственном голосе, смутила ее еще сильнее.

— Отличная мысль. — Эрик не уловил фальши в голосе Сонды, чему она была искренне рада. — Он будет очень большим?

— Да, огромным… — Ей хотелось заплакать от его наивности. Она сидит рядом, думает о другом человеке, а он с милой улыбкой выясняет, какого размера будет свадебный торт. Бедняжка… Сонде стало невыносимо стыдно и больно за человека, которого она не любила и невольно обманывала. Она выдавила из себя улыбку. — Торт из пяти ярусов. Такая большая сладкая пирамида…

Описание торта прервал противный звонок, раздавшийся из-под элегантного пиджака Эрика. Сонда терпеть не могла звук его мобильного, но Эрик наотрез отказывался поставить другой, мотивируя свой отказ тем, что этот звонок слышно лучше всех остальных. Сонде оставалось только надеяться на то, что телефон в ее доме, куда Эрик должен был переехать после свадьбы, не начнет звенеть так же отвратительно.

— Извини. — Эрик вытащил телефон из чехла. — Да, я слушаю.

По выражению его лица Сонда поняла, что новости ему сообщили совсем не радостные. Эрик побледнел, глаза беспокойно забегали. Бросив странный взгляд в сторону Сонды, он встал с кресла и вышел из комнаты. Сонда пожала плечами: дела, дела… Коктейль в ее бокале закончился, и она решила пробраться на кухню, чтобы выяснить у Дори, не осталось ли еще немного напитка.

В коридоре она наткнулась на Эрика, все еще говорящего по телефону. Лицо его по-прежнему выражало беспокойство. Сонда вылила в бокал остатки коктейля и краем уха вслушалась в доносящиеся из коридора фразы. После знакомства с Кэрри подслушивание вошло у меня в привычку, грустно констатировала она.